От радости подпрыгнув, она чмокнула мокрую щеку.
— Александр Антонович, милый!
— Mais oui, c’est moi, — ответил удивленный Александр Антонович. — Ohe, c’est vous, mademoiselle! — еще больше удивился Александр Антонович. — Quel bonne fortune! Позвольте полюбопытствовать, куда торопиться изволили?
— Вы от Коли, Александр Антонович? — тревожно спросила Ляля.
— Да как сказать, — затруднился Александр Антонович. — Я, скорее, к нему, но теперь, ввиду обстоятельств, выразившихся в неприсутствии господина артиста в его ателье, — я от него.
— То есть нет его дома?
— Нда!.. Судя по отсутствию света в окне, а также и никакого ответа получено не было на мои, так сказать... М-гм.
— А теперь вы куда?
— Удаляясь, приближаюсь, — загадочно ответил Александр Антонович и пояснил: — Имея в виду округлость земли, собираюсь прогуляться по линиям, с тем чтобы в конечном итоге достигнуть искомого места. И надеюсь застать наконец господина художника в его ателье, имея к нему неотложное и чрезвычайно...
Ляля нетерпеливо перебила Александра Антоновича:
— Так вы его увидите?
— Должен, — ответил Александр Антонович. — И осмелюсь спросить, у вас к нему срочное что-то?
— Я просто в отчаяньи, — чуть не заплакала Ляля, — вы понимаете? За ним послезавтра приедут.
— Кто? — удивился Александр Антонович. — Кто, кроме вашего покорного слуги... ну и вас, разумеется, осмелится нарушить его вдохновенное одиночество?
— Господи! Александр Антонович, уверяю вас, положение ужасно. Просто ужасно! Колю должны забрать. Двадцать пятого его арестуют. Тогда конец.
— Хм! Я уже слышал об этом, — нахмурился Александр Антонович, — но я, признаться, не думал, что эта недружелюбная акция властей совершится так скоро. И полагал, Николай Николаевич все же успеет... хм, как бы это?.. в должность вступить.
— Ничего теперь уже не успеет. Послезавтра приедут за ним. Вы понимаете?
— Так что же делать? — растерялся Александр Антонович.
— Я спешила его предупредить, — сказала Ляля, — я уже сегодня утром была, но дома его не застала, а вот теперь вы говорите, что его все еще нет, и я не знаю, что мне теперь делать.
Александр Антонович задумался.
— Я это сделаю! — вдруг воскликнул Александр Антонович. Разгадка молнией мелькнула в его голове, мысли увязывались. — Я это сделаю! — воскликнул Александр Антонович вне себя от восторга.
— Что? — живо спросила Ляля. — Что сделаете?
— C’est une idee, — сказал Александр Антонович. — C’est quel je ferai. Ясен мой путь! — торжественно сказал Александр Антонович. — Сухов-Переросток — вот моя путеводная звезда, — заключил Александр Антонович.
Ляля отшатнулась.
— Что-о? Какой подросток?
— Ах, нет, — досадливо отвечал Александр Антонович. — Сухов-Переросток — это другое. Это всей моей жизни мечта... там... — Он неопределенно махнул рукой. — Нет, что касается Николая Николаевича — тут все решается просто, просто я его...
— Вы его предупредите? — с надеждой спросила Ляля.
— Что, предупредить? — недоуменно пожал плечами Александр Антонович. — Да нет, я просто заберу его. Заберу его с собой. К себе, — сказал Александр Антонович. — Я заберу, а фельдъегерям — шиш.
— Ах, сделайте это! — умоляюще воскликнула Ляля, хотя и не поняла, что там Александр Антонович несет насчет фельдъегерей. — Сделайте это, Александр Антонович!
— Непременно! — заверил Александр Антонович. — Непременно и сегодня же. А что до Сухова-Переростка, — объяснил Александр Антонович, — не удивляйтесь — это другое. И это ничего, что он в зеленых штанах, — заступался Александр Антонович. — Это, знаете ли, мелочи, можно простить. Главное то, что это всей моей жизни мечта. То есть не собственно он моей жизни мечта, а как бы сказать? — с ним связана всей моей жизни мечта. Нечто очень пока еще эфемерное: так, мечта, мираж, Фата-моргана. — Все-таки Александр Антонович знал, что такое Фата-моргана.
Во дворе намело большие сугробы. Теперь снег как будто переставал и медленно сочился в белом свете за углом флигеля. Коля постоял во дворе и направился к подъезду. Громко заскрипела пружина — Коля вздрогнул.
«Где же я был весь день?» — подумал Коля и тотчас об этом забыл. Он еще постоял на площадке, прежде чем открыть дверь; посомневался: ему все казалось, что в его отсутствие что-то случилось. Нет, и в квартире, и в комнате все было так же: кресло на колесах стояло в углу, мольберт с картиной посреди комнаты, под лампой; сильно пахло масляной краской — форточку забыл открыть, уходя.