— Не нравятся мне эти игры… — помотал Динго головой. — Слишком много их… Организаторы… На себя берут. Я еще понимаю, Игрок — он такой, ему по должности положено всякие гадости делать. Но вот, эээ, светлые, скажем так, силы, например, та же Гортензия. Неужели она не в силах помешать ему? Прекратить эти игры вовсе? Или ей тоже нравится играть нашими жизнями?
— А может быть, она действительно не в силах, — я пожал плечами. — Она же нам помогает, в конце концов.
— Что-то мне не кажется, что она, надрываясь, делает все, что может. — Динго прямо-таки излучал скептицизм.
— А ты не думал, что сейчас, прямо в этот момент, она видит и слышит нас с тобой? — заметил я.
— Ничего. — Динго фыркнул. — Пускай слушает. Правду слушать всегда интересно.
— Слушай, а она… Что она обещала тебе, когда ты выведешь нас к людям? Превратить в человека, отправить домой? Или что-то еще?
— Погоди… — Динго напомнил лоб. — Дай вспомнить… Нет. Ответы. Она обещала поговорить со мной о том, почему я превратился в… Почему я стал таким. Раскрыть все секреты… Или, может быть, не все, а часть.
— Самым важным товаром в нашем мире является информация… — иронически ухмыльнулся я. — Но, я, кажется, догадываюсь, что будет подразумевать наша следующая… Миссия. Похоже, мы будем тебя расколдовывать.
— Что?! — Динго забыл про заговорщицкий шепот и вскочил, обратив на себя внимание всех присутствующих (до этого Падди и Айлин о чем-то тоже тихо шушукались в своем углу, а Томас так и продолжал сидеть в стене с полуприкрытыми глазами — видимо, привык за те годы, что он провел здесь). — Зачем? Мне это не нужно! Я не хочу превращаться обратно!!
— Динго, успокойся, — я подивился такой бурной реакции. — Никто… Никто не собирается превращать тебя в кого-то прямо сейчас. Серьезно, успокойся. Думаю, если ты не захочешь превращаться в человека, Гортензия не станет настаивать…
— А если станет? — Динго навис надо мной, поставив лапы мне на грудь. — Говорящий пес хорош, пока он нужен… Для их игры. А вот просто так выпускать его в большой мир — совсем другое дело. Как, а?
— Динго… Слезь с меня, — я попытался скинуть с себя друга, но не тут-то было. — Ты тяжелый. Если будет настаивать… Тогда превратишься в человека и проживешь нормальную человеческую жизнь, что тоже неплохо!
— Я не хочу. — Динго слез с меня и, сев рядом, продолжил уже тише. — Не хочу превращаться. Это хорошо, но когда я человек — я не чувствую мир так, как чувствую его сейчас. Это… Это сложно объяснить, но я уже не смогу быть человеком. Я навсегда останусь динго… Хочу остаться. И если кто-то, та же Гортензия или кто-то еще попытается снова сделать меня человеком…
— На данный момент мы не знаем ни что может Гортензия, ни чего она хочет, — попытался я образумить его. — Если она что-то захочет — мы вряд ли сумеем ей помешать. А вот отговорить — можем попробовать. Она же помогает нам, пусть и немного странно, почему ты думаешь, что она обязательно захочет сделать с тобой что-то нехорошее?
— Не знаю. — Динго положил голову на лапы. — У нее такой вид… Строгий… Будто она только и ждет, чтобы сделать тебе какое-нибудь замечание. Не знаю, я не доверяю… Не очень доверяю ей. Она же скрыла от нас то, что джунгли — первая часть игры!
— Она пока не говорила, что собирается тебя расколдовывать или превращать, — напомнил я. — Она сказала, что ответит на твои вопросы. Пусть даже ты не собираешься превращаться обратно в человека — не говори мне, что ты не хочешь узнать, почему это все с тобой произошло и кто за это в ответе!
— Хочу, — признал Динго. — Это совсем другое дело. Если нашей следующей целью будет узнать, почему я превратился — это мне нравится уже больше. Но превращаться обратно я не хочу, ни за что! — он опять встрепенулся.
— Да не будешь, не будешь… — меня это уже немного смешило. — Чего ты вбил себе в голову?
— Ладно, — после паузы произнес мой друг. Похоже, он сам понял, что немного переборщил с эмоциями. — А делать-то что сейчас будем? В том смысле, что тварь сама собой не изгонится, и…
— Все приготовления, которые нужно было сделать заранее — сделаны, — вмешался Томас, светившийся напротив. — С другими призраками мы уже тоже договорились, вы сами видели.
Интересно, где это? Когда они на поверхность ходили, что ли? Том продолжал:
— Ночь мы тоже определили точно, так что теперь нужно просто подождать эти пару дней. Остальное мы сделаем уже тогда.
— Будем ждать, — согласился Динго. — Ты ждал намного дольше. И, пока идут эти дни, нужно будет получше вызубрить, как проводить этот самый ритуал. С чего начинать, чем завершать и что посередине. Что там? Зверь с душой человека и человек с душой зверя, да?..
— Да! — вспомнил я. — Еще! Человека с душой зверя среди нас нету… Не было!
— И что делать? — не понял Падди. Динго оказался понятливее:
— Не было? А теперь есть?
— Ага! — я кивнул. — Это я. Не спрашивайте, почему, просто мистер Друрбин дал мне выпить что-то. Зелье какое-то. И сказал, что в нужный момент все само проявится. Не знаю, как!! — я развел руками в ответ на немой вопрос восьми глаз, неотрывно глядящих на меня. — Что вы на меня так уставились? Я тоже удивился!
— Эээ… Ну ладно, с этим ясно. — Динго, как обычно, первым взял себя в руки. — Если теперь человек с душой зверя у нас есть — значит, и шансы победить тварь вполне реальные. Да и, этот, как же ты его назвал только что…
— Друрбин. — подсказал я. — Мистер Друрбин.
— Ага, спасибо, — пес кивнул. — Так вот, если он настолько уверен в нас, что даже пообещал помощь в случае победы, я тоже склонен думать, что у нас все прекрасно и чудесно получится. Если мы, конечно, твердо и точно выучим все правила ритуала и ничего не спутаем и не сплошаем, когда он, наконец, начнется. Так?
— Так, — кивнул Том.
— А если так — то к работе надо будет приступить в ближайшее время. — Динго уже был полностью и окончательно в хорошем настроении и не вспоминал о недавней боязни обратного превращения. — Где все правила? В книге? Или ты так перескажешь?
— Перескажу, перескажу. — Томас, кажется, хотел что-то сказать, но никак не мог собраться с мыслями. — И еще…
— С книгой лучше тоже сверяться. — Динго, кажется, хотел достать ее из-под каменной «полочки», но, сообразив, что может острыми когтями повредить фолиант, отказался от идеи. Я пошел и вытащил книгу — он благодарно кивнул.
— С книжкой нужно бы осторожнее… — высказался я. — Один раз она меня уже перенесла к магу, кто знает…
— Если этот маг хочет, чтобы мы изгнали тварь — я уверен, он не будет нам мешать и отключить все свои заклинания! — возразил Динго.
— А, вот! Сообразил! — Томас, висевший в прострации, встрепенулся. — Падди и Айлин могут расслабиться, думаю. Им в этом участвовать не придется. Если… Короче, если зверь и человек — вы двое, то вам двоим и проводить весь ритуал, — и призрак указал рукой на нас с Динго.
Мы переглянулись, потом перемигнулись…
— Да без проблем. — Динго небрежно махнул лапой. — Сделаем же?
— Сделаем, — подтвердил я.
Матонви. I
Захлопнув книгу, я сердито встал из-за стола и приблизился к книжному шкафу. Потом, подумав, немного, изменил свой маршрут и подошел к мусорной корзине. Книга была просто отвратительной. Герои — шаблонны, мораль — насквозь прогнила, язык местами неплох, а местами — хочется сказать автору, что иногда лучше помолчать. Таким книгам не место в моем доме.
Хотя постойте, есть еще кое-что. Я внимательно изучил обложку, запоминая иностранную фамилию автора, на которую раньше как-то не обратил внимания, а потом отсчитал нужное количество страниц и резко дернул, выдирая одну из них. Остальная книга полетела в мусор окончательно и бесповоротно, а вот страницу я разгладил и аккуратно положил на стол.
Нет, убивать или калечить за плохо написанную книгу — это не дело. А вот сделать, чтобы у горе-автора и правда отпало желание что-то писать — хотя бы временно — можно. Особенно если это будет сочетаться с чередой не смертельных, но неприятных случайностей вроде пальца в мышеловке или врезания лбом в фонарный столб. За глупость и жадность нужно расплачиваться, и мне не привыкать выступать в подобном случае предъявителем счета.