Мама долго, весь вечер, уговаривала отца успокоиться, обменять приз на деньги и не ехать неизвестно куда, на край света, да еще и со мной. Да, именно я должен был сопровождать отца в его вожделенной охоте — сама мама не могла ехать, у нее-то отпуска не было. Но — все бесполезно. Отец был полон решимости и неумолим. Австралия — значит Австралия, кричал он, это моя судьба — вытянуть билет с этим призом! Едем немедленно!
Немедленно, конечно, не получилось, потому как на сборы и приготовления ушло еще два дня, которые прошли в режиме жесточайшего аврала. Мать уже не пыталась в чем-то убедить отца, просто смотрела на него исподлобья, надеясь, что он сам догадается, что по возвращении его ждет веселенькая жизнь. Но тому было не до взглядов и размышлений — душой и мыслями он уже был в самом сердце австралийских джунглей, один на один с крупнейшим из местных аллигаторов.
В аэропорту мама слезно обняла меня и еще раз взяла с отца обещание не ввязываться ни в какие опасные авантюры и — не дай Бог — не втягивать в них меня. Мы сели в самолет и… Родной Уэльс остался внизу.
На самолете я летел в первый раз. Но все впечатление от полета испортил, опять-таки, отец, который всю дорогу отвлекал меня своей болтовней о судьбе, Австралии и крокодилах. Делал он это так интенсивно, что на нас косились все соседи, и мне искренне хотелось пересесть куда-нибудь подальше. Полет занял весь остаток дня (а это, если вы помните, была пятница).
Рано утром мы приземлились в аэропорту в Сиднее. И если вы думаете, что там мы и остались — напоминаю, что лотерея, в которой отец выиграл свои долгожданные билеты, была дешевой. Нет, билеты до Австралии в выбранный нами день лотерейщики честно оплатили, и обратные два билета тоже. Но вот все, что происходило с нами на пятом континенте, их не касалось. Снимать же столичную гостиницу самим нам было не по карману. И мы, предварительно узнав все по Интернету, сели в автобус и поехали по направлению к Мельбурну. Но и там мы, вусмерть уставшие от долгой езды, не остановились, продолжая пробираться в самые дебри австралийской глуши. В итоге в воскресение днем мы прибыли в конечный пункт нашего путешествия — небольшой городок в штате Виктория. Я даже не запомнил его названия, и это скорее была даже деревушка, чем городок.
На первый взгляд — а он у меня был очень усталым — городок мне показался сонным и чем-то немного напоминающим старые города Дикого Запада из фильмов про ковбоев. Природа тут, вне всякого сомнения, была красивая, но я уже вдоволь насмотрелся австралийских пейзажей из автобусных окон, и сейчас уже взирал на все это довольно лениво. Вдалеке виднелось рыже-красное плато, но, как впоследствии сказал нам один из местных, плато такого размера здесь за гору не считаются — их даже на картах не отмечают. Как на мой взгляд, гора была достаточно здоровая, чтобы по сравнению с ней не только отдельный человек, но и весь этот городишко казался крошечным. Впрочем, он таким и был.
Я с большим трудом уговорил отца идти в гостиницу, а не тут же, сходу, пускаться в осмотр достопримечательностей. Впрочем, сам он был неутомим, и, оставив меня разбирать вещи, ринулся на поиски местного бара. В этот день — последний день сумасшедшей недели — он оттуда так и не вернулся. Принесли его только под утро, без копейки в кармане (хорошо, что основные сбережения были здесь, в номере, под моей охраной) и, мягко говоря, никакого. Это меня даже удивило — выпить отец любил и раньше, но чтобы вот так… Но я счел самым разумным не разбираться у приволокших его угрюмых австралийских мужиков, что стало причиной такой попойки (вид у них был такой, словно им-то как раз и не досталось), а подождать, пока отец протрезвеет и расскажет все сам.
Так началась вторая неделя, которую любой человек, не втянутый в подобные авантюры, назвал бы безумной.
Дальше было легче, пусть и немного. Проспавшись (произошло это примерно к раннему вечеру), отец сам не поверил тому, что вчера так набрался. Оказалось, что его элементарно споили (а чего он ждал от деревни, пусть и экзотической?), чтобы вытянуть потом из карманов всю мелочь. Потом он даже ходил разбираться к бармену, но тот, само собой, ничего не видел, ничего не слышал, ничего не помнил, а когда отец пригрозил ему полицией (была ли здесь такая — я так и не узнал), выяснилось, что тот вообще видит отца первый раз в своей жизни. Ему было рекомендовано больше не являться в старое и уважаемое заведение с такими претензиями и не думать, что вам, туристам, тут все можно. Попутно отец выяснил, что никаких проводников, которые поведут его охотиться на крокодилов, он здесь не найдет, и вообще — крокодилы в этих местах встречаются нечасто, а наибольшую опасность представляют дикие собаки динго. От таких вещей отец погрустней куда больше, чем от украденной мелочи, я же, к тому времени уже отдохнувший от перелетов и переездов, выбрался в город. Конечно, я держался там осторожно — не хватало еще, чтобы меня тоже избили или ограбили. Но и сидеть сутки напролет в гостинице, прилетев в Австралию, было глупо. В дешевизне лотереи был и плюс — путевкой они свой приз просто обозвали, на деле это были самые обычные билеты, как я уже и говорил. А это значило не только то, что свою туристическую программу мы составляем сами, но и то, что обратно мы направимся тогда, когда сами захотим. Несмотря на все выходки отца мне здесь нравилось, да и кто бы не хотел попутешествовать по чужой стране, да еще и находящейся на другом континенте! И я принялся для начала изучать этот полузаброшенный городок.
Первый взгляд на него оказался более чем правильным — поселение словно до сих пор жило в девятнадцатом, а то и восемнадцатом веке. Электричество сюда поступало с перебоями, что меня немного бесило. Ни о каком Интернете и речи не шло. А еще меня очень веселил тот факт, что временами в городке шагу нельзя было ступить по причине обилия кроликов — диких, по утверждению всех вокруг, но крепко и верно прикормленных. Кролики жили где-то в окрестных лесах, но ровно в полдень и в семь часов вечера они сбегались, летя пушистой лавиной по всем улицам городка, чтобы собраться на площади и требовать от горожан чего-нибудь съедобного. Конечно, доставалось далеко не всем, но кролики все равно упорно продолжали штурмовать город два раза в день, как по часам. В другое время они тоже нагло и безбоязненно шмыгали толстыми тушками по любой местной улочке, и, как я узнал, выйти на улицу и ни разу не встретить по пути кролика считалось здесь плохой приметой.
Местные говорили, что в ближайшем лесу очень мало хищников — вот кролики и плодятся, жирея и радуясь. Но что будет, когда они сожрут весь лес? Такое могло случиться — еще не сейчас, но лет через сто. Местные об этом не задумывались. Это было не их проблемой. Что же до хищников, то тех самых динго — наиболее грозных зверей в округе — они как раз отстреливали, если видели. Почему? Ну как же, они же режут наших бесценных-драгоценных кроликов, которые такие милые и пушистые!
Нет, жители и сами были не прочь порой приготовить кроличье рагу — да и грех было не воспользоваться такой возможностью, если главное блюдо само лезет тебе в руки. Но по большей части кроликов все-таки не трогали. Им же и так достается, им так тяжело выжить в этих джунглях! Вообще-то я понимал, что жизнь робкого травоядного зверька в дикой природе — далеко не сахар, но глядя на веселые, раскормленные тушки местных ушастых оккупантов, почему-то сомневался в том, что к ним это утверждение тоже относится. Возможно, жители пытались сделать кроликов своей местной достопримечательностью, чтобы заманивать к себе туристов, но получалось это у них довольно слабо. Во всяком случае, толп восторженных китайцев с фотоаппаратами я здесь так и не увидел, и вообще был почти единственным приезжим. Почти — потому что кое-кто еще все-таки был.