– Лиз? Лиз!
В щели над порогом моргнул свет. Залаял Макс. Моя рука толкнула дверь.
Я успела увидеть распластанную на стуле, точно сломанная кукла, сестру. От её лица отлила кровь, а на щеках, наоборот, расцвели яркие пятна. Услышав мои шаги, она вскинула голову. И закричала.
Краем глаза я заметила позади себя силуэт.
– Ты?! – мой вопль слился с визгом Лиз.
А спустя миг затылок взорвался болью.
[1] «Привет, Фиона. Нормально, а ты?» (гэльск.)
[2] «Можешь говорить помедленнее?» (гэльск.)
[3] «Конечно!» (гэльск.)
[4] Красный гид Мишлен — наиболее известный и влиятельный среди ресторанных рейтингов.
[5] Гоу-гоу – стиль танца для развлечения посетителей дискотек.
Глава 2
Глава 2
– Крис, её лицо…
– Да вижу!..
Протяжно кричат чайки. Шёпот волн щекочет слух.
Очнись!
Кто это?
Ну! Просыпайся!
Ещё чего! Тут так спокойно…
Давай же!
Ну!
Темнота ударила по глазам. Я что, ослепла?!
Нет, справа моргнуло алым. У щеки проступили очертания коробки с тянущимся из неё проводом. Как же воняет лекарствами!
Кости будто накачали воздухом. Голова закружилась, а потому привстать вышло не с первой попытки. Трижды надрывно пискнуло. Я выдернула из руки провод.
Так мало места – и так много аппаратов… да это же больница!
Жалюзи плотно зашторены, и я бы не сказала наверняка, день сейчас или ночь. Уродливая, напоминающая саван сорочка повисла, как мешок из-под муки, то и дело сползая с плеч. От движения в мышцах отозвалось болью.
Стоило приподняться, и накрыло тошнотой. Бросило в жар, затем – в холод. Я съехала на пол, с трудом удерживая сознание на тонкой границе между явью и обмороком.
Да что со мной? Сквозь плотную завесу в сознание просочились картинки, от которых ухнуло сердце. Почему? Ответ выскользнул, как мыльный огрызок из влажной ладони. Разум точно вознамерился уберечь меня от потрясения, укрыв пеленой беспамятства.
Как далёкий свет маяка, вспыхнуло имя: «Лиз».
И она в беде!
Чтобы пересечь крошечную палату, потребовались все силы. Дверь бесшумно отъехала, выпуская в коридор.
Давящий полумрак, вокруг ни души – так и начинаются фильмы ужасов.
Прежнее сопротивление в мышцах исчезло, шаги стали даваться легче. Из-за дальней стены вспыхнул зелёный значок пожарного выхода, и я поспешила к нему.
Да должен же быть здесь хоть кто-то!
О, в креслах у автомата с чипсами и газировкой нашлись две дремлющие фигуры. Судя по очертаниям в слабом отсвете витрины, мужчина и женщина. Может, они знают, где Лиз?
Окрылённая этой мыслью я перешла на бег – или так показалось, – как вдруг бедро задело незаметную тележку. Она с лязгом врезалась в стену, громыхнув на весь этаж.
Фигуры подскочили.
– Эй! – первым рядом возник мужчина. – Вы в порядке?
Дурацкий вопрос. Меня вообще-то избили, и я в больнице.
– Хорошо себя чувствуете? – он подал руку, чтобы я придержалась. – Как вас зовут?
Зовут… Как же? Я напрягла память, но в голове расползлась чёрная дыра, высасывая воспоминания. Произошло что-то страшное. С моей сестрой. С Лиз.
– Где она? – я вскинула голову, чуть не стукнув мужчину лбом. – Лиз… она в беде!
– Мисс, я инспектор Патриция Беннет, – отчеканила женщина. – А это инспектор Кристофер Гилмор. Вы в безопасности.
Мы вернулись в палату. Гилмор помог сесть на колючее покрывало. Беннет зажгла свет.
Она оказалась из того типа женщин, у которых трудно определить возраст, чрезмерно худая, будто провела молодость в концлагере, с выступающими сквозь треугольный ворот блузки ключицами. Волосы крашеные, насыщенного цвета чернослива – не иначе скрывает седину. Выражение поддельного сочувствия – скорее, «по работе», чем от чистого сердца – сделало и без того грубоватое лицо совсем отталкивающим.
Другое дело Гилмор. На вид около тридцати и весьма привлекателен: высоченный, хорошо сложенный. Сплошь тёмный: от одежды до курчавых волос и чёрных глаз. Кожа – и та бронзовая, избалованная солнцем. В других обстоятельствах я бы сочла его сексуальным.
– Где моя сестра?
Они обменялись взглядами.
– Приносим свои соболезнования. Элизабет погибла.
Пол рванул навстречу, а разум – вон. Меня подхватили гигантские ручищи Гилмора. Он усадил на койку, и я обмякла, наблюдая за сценой будто со стороны. Уши словно набили ватой. Парочка зашевелила губами, но я не поняла ни слова – да и что мне до них?