Я больше не мог терпеть. Слова священника об Асте вывели меня из себя.
Выкинув сигарету я крикнул:
— Закрой свой поганый рот! Торлаг! Быстро ко мне!
Сразу же после этих слов, я выхватил у только что подбежавшего стражника меч и кинул его к ногам священника.
— Бери и сражайся за своего Бога! Давай!
— Религия запрещает убивать невинных.
— Я поджёг поля в поместье Сиз, убил там несколько человек и не сожалею об этом. Этого тебе будет достаточно?
Священник попятился назад в явном испуге.
— Я… Это нечестный бой!
— Стража, встаньте в двух метрах сзади и не смейте помогать мне в бою, даже если буду умирать!
— Но ведь у меня нет навыков владения мечом.
Я выкинул клинки вместе с плащом в сторону и крикнул:
— У меня теперь нет оружия. Обещаю тебе, что не притронусь к своему оружию или мечу, лежащему у твоих ног.
— Отодвинь подальше оружие!
— Хина, будь добра, возьми его в руки и встань за стражниками.
Хина, неодобрительно смотря на меня, всё же кивнула и забрала мои клинки с плащом, отойдя в сторону.
— Доволен? На счёт три начинаем. Ты! — я указал на девушку в толпе. — Считай!
— Р-раз… Два… Три.
Священник резким движением взял меч с земли и, замахнувшись им, ринулся на меня. Я развернулся и, быстро выхватив арбалет у одного из стражников, выстрелил священнику в грудь.
— Не хочешь по правилам, значит, — после этих слов я взял ещё один арбалет у Торлага.
Я подошёл к телу священника, лежащего лицом в землю, и вдруг услышал его предсмертную мольбу:
— Бог, спаси меня от такой участи, я верно служил тебе все эти годы…
"Непрошибаемые люди, уже даже зная, что умрёт, продолжает молиться."
Я выстрелил священнику в голову и вытер руки о его рясу.
— Вы сейчас же разойдётесь по своим домам! Отныне в этой деревне можно молиться любому Богу! Расскажите это всем, как и о моём поступке. Если кто-то будет противиться семье Фот, его постигнет та же участь, — огласил я, указывая на труп, после чего развернулся. — Хина, принеси, пожалуйста плащ с клинками.
Толпа начала расходиться, и Хина, подбежав ко мне с плащом в руках, начала с негодованием вопрошать:
— Эйс, зачем ты это сделал?! — она слегка пошатывалась на ногах. — Почему нельзя было просто закрыть его в темнице на пару дней? Толпа бы в таком случае сама разошлась!
— И в следующий раз бы также собралась, — я взял плащ у неё из рук, — Хина, поверь мне, они пришли сюда именно посмотреть на убийство, а кто-то даже поучаствовать. "Во имя бога", — ответил я ей, плюнув на землю. — Это им и нужно, чтобы усыпить свою совесть и считать нечто, наподобие происходящего ранее, правильным. А после такого, — я вновь указал на священника, после чего начал одевать плащ. — Они уже точно не придут, когда церковь попросит собраться.
— А как же твой образ перед людьми? Ты хочешь казаться всем тираном, убивающим любого, кто будет противиться?
— Плевать, как они будут думать обо мне сейчас. Для пряника у них будет Аста, а кнутом буду я.
— …?
— Есть один метод "кнута и пряника", и… А, долго объяснять. Короче, всё будет хорошо. Лучше расскажи, где ты была?
— Смотрю, ты мастер найти подходящий момент.
— Давай-ка, не увиливай от вопроса.
— Я спала пьяная в таверне, — немного смутившись, ответила Хина, убрав руки за спину.
— В смысле?
— Вчера мы с Зумерином выпивали… ну и я немного перебрала. Начала задавать ему много вопросов и…
— Точнее: что за вопросы? — спросил её я, приподняв бровь.
— Есть ли у него невеста, где его семья, почему он постоянно такой молчаливый и уставший ходит…
— Ты решила залезть Зуму в голову? — я невольно засмеялся после этих слов.
— Эйс! Мне самой стыдно, я вспомнить половину не могу, — прикрикнула на меня Хина, протирая глаза.
— Трактирщик хотя бы что-нибудь сказал?
— К сожалению, да.
— Ну и?
— Я настолько напилась, что уснула за столом, и Зумерину пришлось тащить меня на руках в комнату.
Я рассмеялся, поправил волосы и спросил её с улыбкой на лице:
— Хина! Это вообще ты?
— Эйс, не смешно! Мне очень стыдно, а главное, неловко теперь извиняться. Не мог бы ты сделать это за меня?
— Не-не-не, сама натворила, сама и разгребай.
— Эйс, прошу!
— М-да… на что я подписываюсь… поговорю с ним, но ты моя должница!
— Спасибо, — Хина неожиданно обняла меня.
— Это явно лишнее.
— Не бурчи, ты очень тёплый.