Келли задумалась. Расскажи о себе… Что она могла рассказать о себе? Автобиографические данные вряд ли интересовали Брендона. Рассказать о работе? Ничего в ней не было интересного и примечательного, да и вспоминать о ней не хотелось. Может быть, поведать о своих бессонных ночах? Как она просыпается среди ночи одна в пустой квартире, в которой из-за большой загруженности на работе не может завести даже кошку? Брендон подумает, что она плачется о тяжелой доле. О своем пристрастии к рулетке, с которым она борется всеми силами, рассказывать тоже не следует. Тогда о чем?
Вновь вернулись мысли о серости и однообразности ее жизни. Вот ведь как она живет — даже рассказать не о чем.
Брендон заметил перемену в ее настроении и, подавшись вперед, дотронулся до руки Келли.
— Прости, — сказал он. — Неприлично с моей стороны приставать к тебе с подобным вопросом.
— Нет, что ты. Все в порядке. Просто я не знаю, о чем тебе рассказать. В моей жизни нет ничего интересного. Работа, дом, опять работа… О чем тут рассказывать?
— Ты была замужем? — спросил он, глядя ей в глаза.
Келли помотала головой и, горько усмехнувшись, добавила:
— Представляешь, никто не предлагал.
— И у тебя никого нет? — Голос Брендона слегка дрогнул.
— Нет. А у тебя?
Брендон после небольшой паузы ответил:
— Вообще-то я женат. Может, конечно, это тебе и не интересно, но я хочу, чтобы между нами не было недомолвок.
Келли кивнула.
— Но мы с ней уже давно расстались. Женаты лишь формально. Не встречаемся. Не видимся, не интересуемся друг другом. Мы с ней сейчас чужие люди.
— Ах вот как… — протянула Келли. — И почему?
— Знаешь, иногда так бывает. После трех лет совместной жизни она вдруг поняла, что я ничего собой не представляю, и ушла к другому.
— Ха! Наверное, сейчас она кусает локти, — хмыкнула Келли.
— С чего ты взяла? — не понял Брендон.
— Ну тогда, когда уходила, она же не знала, кем ты являешься на самом деле. От потомка графов она бы точно не ушла.
— Неужели самое важное для семейной жизни быть кем-то? — с обидой спросил Брендон.
Келли, осознав, что ее шутка оказалась совсем не смешной, смутилась.
— Прости, я не хотела, — пробормотала она.
— Нет, ты скажи, неужели и ты так думаешь? Неужели и для тебя человек интересен и важен только тогда, когда он представляет собой что-то значительное?
— Ну, Брендон…
— Подожди, — оборвал он ее. — Я и вправду хочу понять, разобраться. Все женщины, встреченные мною в жизни, все время что-то требовали от меня, с кем-то сравнивали, что-то подсчитывали. Им было не важно, какой я, о чем я думаю, куда стремлюсь. Главное, чтобы я что-то представлял в жизни. Неужели это самое главное для женщины?
Выражение лица Брендона сделалось жестким, губы вытянулись в тонкую полоску, глаза сузились, и Келли подумала, что ему определенно не везло в жизни с женщинами.
— Это совсем не так, — сказала Келли. — И женщины не все такие. Тебе просто не повезло, раз на пути встречались подобные тем, что ты описал.
— Хорошо, если это так, — выпустив пар, уже спокойно произнес Брендон.
Кофе им наконец-то подали.
Выйдя из кафе, они по обоюдному молчаливому согласию отправились не в порт, а на прогулку по городу. Они даже не говорили об этом, а просто повернули в другую сторону.
Вряд ли Келли запомнила улицы, по которым они проходили, достопримечательности, которые они рассматривали. Она даже не запомнила то, о чем они с Брендоном говорили, а говорили они много и обо всем. Для нее все происходило как в тумане. Она просто наслаждалась моментом близости с ним, его присутствие наполняло ее сердце счастьем. Она жила этим моментом, и этот момент казался ей самым важным в жизни. Келли могла бы поклясться, что за всю долгую прогулку она ни разу не вспомнила о графине.
К «Леди Сисси» они вернулись затемно, крепко держась за руки. Яхта встретила их погруженной во тьму. Только в одном иллюминаторе горел свет, напоминая, что на яхте есть люди.
Все так же держась за руки, они поднялись по трапу, спустились на нижнюю палубу и остановились у дверей в каюту Келли.
— Ты зайдешь? — тихо спросила она.
— А ты этого хочешь? — тоже шепотом ответил Брендон.
— Да.
Открыв глаза, Келли почувствовала дисгармонию — ей явно чего-то не хватало. Ей потребовалось всего лишь полсекунды, чтобы разобраться в своем чувстве. Рядом не было Брендона. Засыпала она рядом с ним, уютно уткнувшись в его плечо, а проснулась в одиночестве.
Келли прислушалась. Слышалось тихое гудение. Все ясно: пока она спала, яхта вышла в море. Она даже не услышала, как Брендон покинул ее каюту.
Келли сладко потянулась и улыбнулась. В том, что она не проснулась, когда Брендон уходил, нет ничего удивительного. Заснула она поздно, вернее рано утром, измученная, но счастливая. Поэтому и спала крепко.
Воспоминание о ночи, проведенной с Брендоном, заставило ее затрепетать. Келли вспомнила его ласковые руки, настойчивые губы, нежные объятия и сладостный взрыв, что она испытала в наивысший момент блаженства. Келли хихикнула — и ведь не один взрыв! Брендон оказался неутомимым любовником. Он идеально подходил для нее, мгновенно реагируя на все желания Келли.
Келли провела руками по обнаженному телу, еще помнившему ласки Брендона. Даже с Доном (будь он неладен!) она не испытывала такого блаженства. Каждая ночь с Доном была ночью экспериментов, и это порой напрягало своей непредсказуемостью. С Брендоном было совершенно по-другому — он точно знал, что хочет Келли, и без всяких просьб с ее стороны, по какому-то наитию выполнял ее желания. И это было замечательно!
Ей нестерпимо захотелось, чтобы Брендон сию же минуту оказался рядом. Она вновь хотела отдаться ему, хотела почувствовать тяжесть его тела, хотела ощутить блаженный момент проникновения его плоти, а больше всего хотела еще раз пережить сладостный момент экстаза, когда мир на долю мгновения перестает существовать.
Нет, она сейчас же найдет Брендона и вернет его к себе в постель. Желание быть с ним рядом затмевало все другие ее желания. А яхта может обойтись и без капитана.
Келли вскочила с кровати и, даже не накинув халат, обнаженная, прошла в душ. Теплые, упругие струи охладили ее разгоряченное тело. Способность соображать вернулась к ней, и Келли почувствовала, что очень голодна. Она должна поесть хотя бы для того, чтобы вернуть силы. А уже потом…
На палубе она столкнулась с Жаном. Он распахнул дверь медицинского отсека, когда Келли проходила мимо него по пути в столовую. Как будто специально ждал ее.
— О, мисс Уинстон! — излишне радостно воскликнул он. — А я уже и не надеялся увидеть вас.
— Почему? — удивилась Келли, нетерпеливо бросив взгляд в сторону капитанского мостика — ей хотелось поскорее увидеть Брендона хотя бы через окно, поздороваться с ним.
— Ну как же, — улыбка не сходила с лица Жана, но она почему-то показалась Келли притворной, словно Жан улыбался через силу, — вчера я весь вечер ждал вас.
— Да, мы с капитаном Бюссе вернулись поздно. — Келли изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал спокойно и ничем не выдал ее чувств.
— И где же вы, если не секрет, столько времени были?
— Гуляли по Ницце.
— Вам не хватило прогулки со мной? Мне казалось, что я провел достаточно полную экскурсию.
— Ваша экскурсия была просто великолепной. — Келли не лукавила, это на самом деле было так. — А с капитаном Бюссе мы просто гуляли.
— Обычно он не совершает прогулок с пассажирами.
— Ну, значит, вчера он отошел от своих правил.
— Хотя он всегда очень приветлив со всеми клиентами. — В голосе Жана прозвучали нотки сарказма. — Особенно с молодыми леди. И я бы хотел предупредить вас…
— О, только не надо читать мне нравоучения. — Келли подняла руки к груди, словно отгораживаясь от слов Жана.
Она ничего не хотела слушать. Тем более от Жана. Она уже не маленькая девочка и сама может разобраться в отношениях между мужчиной и женщиной.