Все мысли о разводе и судейских делах я оставила в Донецке. Заявления были поданы, и оставалось лишь ждать. Но с головой окунуться в сказочные ландшафты житомирских красот со всем многообразием лягушек и пернатых красавцев я не могла из-за частых звонков моих коллег из издательства. Ирина Сергеевна вчера звонила пять раз, трижды Марина Геннадиевна, и два раза Наталья Николаевна, и все по поводу очередного коллективного сборника современных авторов. Мне приходилось долго с ними разговаривать, в то время как Люсьен вместе с Елисеем катались то на надувных байдарках, то на катамаранах. А я обычно ждала их возвращения на берегу – красивой холмистой местности… А если смотреть на леса с центра реки, тогда кажется, что ты находишься не на Украине, и не в 2011 году, а в далеком-далеком в прошлом, когда еще не было ни грязных заводов, ни каменных джунглей городов и мегаполисов. Леса, луга, холмы, прозрачная вода, небольшие пороги и перекаты! И сплав по реке доставлял массу положительных эмоций, заряд энергии и неописуемое ощущение счастья!
Недалеко от базы отдыха в районе озера располагался дикий лагерь отдыхающих. Оттуда песни под гитару разлетались по всей округе. Прогуливаясь со своими мужчинами, случайно среди компании молодых людей я заметила одно знакомое лицо. Еще длительное время я пыталась вспомнить – кто же это. И только когда парень с голым торсом и в мокрых плавках догнал нас и остановил словами «девушка, я вас запомнил, а вы меня?», я поняла кто же это и почему мне знакомо его лицо.
— Евгений по прозвищу Джип! Как тесен мир!
— И не говори, Оливия, – Евгений пожал руку Люсьену и моему маленькому принцу, отчего Елисей застеснялся и спрятался за мной. – Это твой муж? – веселые глаза Евгения забегали, он смотрел то на меня, то на Люсьена.
— Да, – немедля ответил Люсьен, – Люсьен Дюжесиль. А почему Оливия, а не Валенсия? – он выдал мой маленький секрет, и пришлось признаться.
— Я назвала себя Оливией, когда со мной захотели познакомиться попутчики по купе, – ответила я больше для Люсьена. – Извини, Евгений, за незначительный обман, моё настоящее имя Валенсия.
— Валенсия еще красивее звучит, чем Оливия, – растянул в улыбке Евгений свои губы, обнажив зубы между которыми торчали зеленые кусочки петрушки. – Не желаете присоединиться к нам, послушать несколько песен под гитару?! Я сам слова написал! Может по сто грамм? А вашему малышу у нас тоже понравится! Гляди, – нагнулся он к Елисею, – у нас девочки есть! Смотри вон бегают голопузые! Не хочешь с ними что-нибудь слепить из песка?!
— «Мамичка, мозно к девочкам?» – его хитрые глазки, как у лисички, так и засияли.
— Ну, беги, познакомься с девочками.
Я разрешила ребенку поиграть с детьми. По его взгляду было понятно, что красота красотой, а общения со сверстниками ни мама, ни наш новый папа заменить не смогут. Елисей любил ходить в садик, ему нравилось находиться среди детей, и в лесной глуши ему было временами скучно. Тем более что в базе отдыха остановились преимущественно одни пенсионеры, любители порыбачить тихим спокойным утром на берегу реки, спрятавшись где-то в зарослях, подальше от мест для купания.
Нас с Люсьеном мило встретила, как позже выяснилось, жена Евгения – Аленка, симпатичная кареглазая девушка с длинными волосами цвета спелых гранатовых зерен. Она любезно пригласила нас присесть, предложив угоститься аппетитной клубникой. Вторая пара, на первый взгляд производила впечатление довольно серьезных людей: Ринат – татарин по национальности, крепкий парень спортивного телосложения, и Елизавета – светлокожая натуральная блондинка с огромными голубыми глазами и пирсингом в левой брови. Третья семейная пара были Алекс Бесноватый – молодой паренек на вид ничем не примечательный, а вот его жена была видная женщина, женщина и отнюдь не девушка, так как ей было явно за 35, и она отличалась мощной комплекцией фигуры, свойственной русским красавицам. Именно о таких Николай Некрасов, должно быть, писал: «Есть женщины в русских селеньях с спокойною важностью лиц, с красивою силой в движеньях, с походкой, со взглядом цариц». Звали её Надежда – эмоциональная, шумная, и к тому же обладательница мелодичного сильного женского голоса, вокала, с большим диапазоном. От песен в её исполнении затихали птицы, заслушиваясь, настолько красиво и восхитительно лился её колдовской голос.
А детки, пока мы наслаждались пением под гитару, выстроили большой песочный замок, украсив башни сосновыми иголками, которых вокруг было очень много.
Вскоре недалеко остановилась белая машина с четырьмя кольцами на бампере – Audi. С авто вышли два мужчины с удочками, сетями, и, наверно, палаткой, но сразу обосновываться они не стали, сначала подошли к нам. Не знаю почему, но они мне показались неприятными, и мне сразу захотелось забрать Елисея и вместе с Люсьеном уединиться где-нибудь подальше от всех этих людей.
— День добрый, – поздоровался седовласый дядька, а следом и второй, лысый и в очках. Оба были одеты как охотники, в брюки и майки цвета хаки.
—Добрый день, – последовало вразнобой ответное приветствие.
— А здесь не гоняют? Палатку можно поставить? А то мы на соседнем озере хотели порыбачить, так нас любезно попросили выметаться из лесу. Мол, палатку ставить нельзя, рыбу ловить тоже, даже костер разводить, потому что это видите ли заповедник, как сказал нам лесничий.
— Даже не знаю, – выслушав, ответил Евгений, – мы приехали с самого утра, и вот уже обеденное время, а никаких лесничих не было. Разожгли костер, купаемся, отдыхаем в свое удовольствие.
— Здесь можно смело ставить палатку, – ответил Люсьен, он то здесь не первый раз отдыхает. – Но не удивлюсь, если через несколько лет и эту землю выкупит какой-то богатей, обнесет забором и вывесит надпись «Частная зона, проход запрещен». И всеобщее достояние народа – пейзажи на берегу рек и озер станут доступными только за деньги. Заплатил – увидел, не заплатил – любуйся картинками в журналах и на страницах Интернета.
— Жестокая правда реальности, – прокомментировал серьезный татарин Ринат.
— То-то и оно, – тяжело вздохнул лысый мужичок с удочкой. – Нас вынудили свернуться и уехать. И что там за заповедник?
— Рыбу они там разводят, вот и не пускают посторонних, а «заповедник» так для культурного оправдания, – пояснил Люсьен.
—Вон оно что, тогда понятно, – почесал лысый затылок второй рыбак. – Ну, вы ребятки не будете возражать, если мы метрах в ста отсюда остановимся?
— Нисколько, но мы народ шумный, песни любим петь под гитару, так что если вас это не пугает – располагайтесь! – сделал радушный жесть Алекс.
И рыбаки пошли назад к своей машине. Тихонько бренчала гитара, а мне хотелось, как никогда, полного уединения с природой: зачерпнуть ладонью прозрачной водицы, умыться, смывая с себя все чужие взгляды, и полной грудью вдохнуть чистейший воздух, стоя на краю каменистого утеса, возвышающегося над неизменным в любое время года уровнем воды, поддерживаемым подземными источниками.
— Может, устроим соревнования на байдарках? – предложил Евгений, а в это время по реке как раз проплывали две спортивные лодки.
— Почему бы и нет!? Давайте! Мужчины против женщин, кто кого?! – воодушевленно поддержал идею Евгения Алекс по прозвищу «Бес».
— Я не хочу, – отрицательно махнула головой Надежда. – Знаю я ваши соревнования: будете, как сумасшедшие орать и веслами махать, пока не перевернетесь и лодки не затопите! К тому же кто-то должен остаться на берегу за детьми смотреть, и вещи караулить, чтоб никто ничего не умыкнул часом.
— Я тоже не буду принимать участие в ваших соревнованиях, – наотрез отказалась я, словно сердцем чуя нависшую опасность.
Люсьен обнял меня за плечи, наблюдая за остальными отдыхающими. Евгений же неугомонно агитировал нас всех «развлечься на всю катушку», восхваляя прекрасные речные пейзажи, чистую прозрачную воду с розовыми водяными лилиями, аромат которых в сочетании с шепотом камышовых зарослей кажется, по его словам, диким раем. Аленка тоже поделилась своими эмоциями о речке: «Места здесь и вправду очень красивые. Холмистые берега то крутые, то пологие, то ступенчатые, и везде зеленый лес, соловьиные рощи, разноцветные ковры полевых цветов!»