Дорога до дому протекла в мечтаниях, объединенных одним общим сюжетом: как Антон делает мне предложение, а я ему отказываю.
- Выходи за меня замуж! - просил он, стоя на пороге в белых перчатках и с огромным букетом моих любимых чайных роз.
- Никогда! - гордо отвечала я, захлопывала дверь и прищемляла ему нос.
- Будь моей женой! - умолял Антон, обнимая мои ноги, и поливал ступени соленым душем собственных слез.
- Ни за что! - бросала я через плечо, и перешагивала через него, и садилась в роскошный лимузин у подъезда. Вслед мне неслись душераздирающие Тошкины рыдания.
- Я мечтаю жениться на тебе! - кричал мой бывший любимый, стоя на крыше нашего дома. - Если ты мне откажешь, я брошусь вниз!
- Вот еще! - отворачивалась я. И через секунду отчаявшийся Антон сигал с крыши и разбивался в лепешку.
- Стань моей подругой жизни! - заклинал Тошка, пытаясь поймать мои унизанные бриллиантами и изумрудами руки.
- Охрана! Выкиньте его вон! - приказывала я, застегивая на плече соболиную ротонду. И уплывала по Средиземному морю на белоснежной яхте карибского миллионера Гарун-аль-Рашида, с которым сливалась в страстном поцелуе - а бравые мальчики уже волокли скулящего Антона вон, вон, на свалку истории!
В приятных мечтаниях час дороги прошел незаметно...
* * *- ...А что это за история с пропавшими из новосибирского морга трупами? - поинтересовался Антон, когда я рассказала ему об ужасных событиях сегодняшнего дня и ознакомила с текстом предъявленной мною газетной статьи - копии той, что была найдена в кармане убитого. -Новосибирск... Это ж край нашей жизни!
- Ну, это длинная история.
- Ничего, мы же не торопимся! - подчеркивая, что ему и в самом деле некуда спешить, Антон очень удобно расположился за чайным столом в кухне, закинув ногу на ногу и улыбнувшись мне улыбкой какого-то голливудского красавца - вот только я никак не могла вспомнить, какого именно.
Пришлось вставать из-за стола и идти в соседнюю комнату за картонной папкой, куда складывались газетные вырезки, по той или иной причине привлекавшие мой репортерский интерес. Не часто, но случалось, что в лично моей работе криминального корреспондента этот «архив» служил неплохую службу.
Разложив бумажки прямо на чайном столе, я набрала в грудь побольше воздуху и приступила к длинному докладу:
- Дело о пропаже трупов из новосибирского морга, или «Дело о чучелах мертвых россиян», как его окрестили газетные репортеры, наделало в печати и на ТВ много шума. Собственно, поэтому я о нем и вспомнила - очень уж похоже на нашу историю, хотя, казалось бы, где Москва, а где Новосибирск... Не так давно тамошняя прокуратура предъявила обвинение начальнику бюро судмедэкспертизы Вениамину Новосельцеву в незаконном вывозе в Германию более пятидесяти человеческих тел.
Следователи областной прокуратуры выяснили, что останки почивших новосибирцев доставлялись гражданину Германии Гюнтеру фон Хагенсу. Этот человек, называющий себя «ученым», известен на Западе как художник-авангардист, устраивающий шокирующие анатомические выставки из человеческих тел. Выставки были настолько скандальны, что на демонстрацию части экспонатов власти были вынуждены наложить запрет.
- Господи, да что там за экспонаты были такие? - не выдержал Антон, передернув плечами.
Я пошуршала бумажками.
- Они представляли собой умерших людей, тела которых Хагенс мумифицировал и выставлял либо полностью, либо в расчлененном виде: например, мужская фигура без кожи в позе дискобола, свисающее тело мужчины, расчлененное на дюжину отдельных частей, подвешенных на нейлоновых шнурках. Или мертвец, разделенный вертикально пополам. Если тебе и этого мало - упомяну мертвеца с полностью содранной кожей и вскрытой черепной коробкой в придачу, задумчиво сидящего за столом. Демонстрировалась на выставке и беременная женщина - вместе с плодом, поданная словно в разрезе, и даже всадник вместе с лошадью - при полном комплекте внутренних органов, просматриваемых сквозь сеть мышц и сухожилий. Не гнушался «Доктор Смерть», как прозвали Хагенса журналисты, удивить общественность показом полового акта, совершаемого трупами мужчины и женщины.
Антон судорожно вздохнул и с отвращением отодвинул от себя чайную чашку.
- А родственники тех, кого этот ваш «ученый»... «выставлял»... морду они ему не пытались начистить? - спросил он, зеленея на глазах.