— Я готовлюсь к занятиям, а помогаю, чтобы самой лучше усвоить. Я не говорю, что моё направление тяжелее, но всё-таки у вас с Каленом другие предметы.
— Брось, тебе достаточно прослушать лекцию и у тебя от зубов всё отскакивает. Всегда так было, да ты преподавателя за пояс заткнуть можешь: если с чем-то не согласна, будешь стоять до последнего.
— Рэйч, я не хочу вам с Каленом мешаться под ногами. Вы пара, зачем вам третий лишний?
— Глупая! Ты никогда не была и не будешь лишней! Я люблю тебя так же, как и Калена. Вы два самых близких мне человека. И оставь уже Пегаса в покое! — сказала Рэйч, остановив мою руку, теребившую кулончик, подаренный ею в первый учебный день.
— Отстань от моего Пегаса, он мой, хочу и тереблю! — в ответ Рэйчел защекотала меня, а я рассмеялась.
— Вот моя Тери, — сказала Рэйчел, поцеловав меня в губы, я снова забылась и отдалась власти поцелуя, запоминая вкус любимых губ.
— И я вас люблю, Рэйч, но ты с Каленом, и мне бы не понравилось — будь ты моей девушкой, что ты целуешь кого-то ещё.
— Но это же ты, к тебе он ревновать не будет! — обнимая меня, сказала Рэйчел.
— Смотри, созвездие Пегаса, почему-то даже сейчас он сказочный. — сказала я, переводя тему разговора. Это был последний вечер, проведённый с ней наедине.
Глава 5. День моего побега
***
Так безмятежным всё мне казалось,
Счастье плясало в глазах,
Мне бы признаться: я сильно влюбилась!
Может, другим был бы путь?
В доли секунд всё изменилось,
И поезд рисует судьбу.
Новые люди, новые встречи,
Только уже без тебя.
Помню последний совместный наш вечер,
Звёзды на небе, светит ярко луна.
Твой поцелуй под созвездием Пегаса,
На память мне от тебя.
*****
— Уходишь по-английски? — произнёс запыхавшийся Кален.
— Как видишь, не удалось, ты же здесь. Получается, тебе я скажу: «До свидания».
— Так неправильно, Тери! Она же не простит тебе это! — кричал на меня Кален.
— Я знаю, но так лучше, — спокойно ответила я. Какое-то время мы молчали, ни с того ни с сего я добавила: — А давай, как в колледже?
— Ты о чём? — уточнил Кален.
— Ну же, не так давно это было: камень, ножницы, бумага. Давай, сожми кулак. Или уже успел забыть? — Кален сжал кулак и как в школьные годы, произнеся волшебные слова, кто-то из нас должен был выиграть. — Вот видишь, я в который раз выиграла. Только это жизнь Кален, а не игра. Мы не дети, нам уже по двадцать лет! И я устала притворяться, что меня устраивает этот треугольник. Вам будет лучше без меня и, если быть честной, мне тоже. Пока я рядом с вами, я не построю свою жизнь, потому что никто не сможет соперничать с Рэйч!
— Ти, ты думаешь, там сможешь? Ты решила всё одна, вместе мы справились бы! — сыпал аргументы Кален.
— Как, Кален? Жили бы шведской семьёй, втроём? Неделю — я её жена, неделю— ты её муж? — произнесла я. — Она наконец-то сделала выбор, выбрала тебя, так не отпускай её!
— Это не выход, Ти! — настаивал Кален.
— У меня просто нет сил, Кален, я сломалась! Я хочу большего, чем просто дружеские поцелуи и обнимашки, я хочу полноценных отношений! Да и ты тоже, сам знаешь, как сложно остыть и держать себя в руках рядом с ней! Не мне тебе рассказывать! Холодный душ только закаляет, я уже моржом стала, в прорубь могу прыгать, как в России.
— Мы сами позволяли ей так себя вести. Я люблю её, Тери, так же, как и ты. И не виноват, что она выбрала меня, а ты, уезжая, наказываешь всех! Ты моя подруга, чёрт возьми, и я не хочу терять тебя!
— Ты меня не теряешь, просто сейчас наши пути расходятся, но, возможно, однажды, дороги снова пересекутся. Я люблю вас, но это самый лучший выход для всех, у меня будет время подумать и смириться.
— И мы тебя любим, Ти, и это неизменно. Я буду скучать и она тоже, — обречённо сказал Кален. И через какое-то время добавил: — Ты же её знаешь, она сломает себя, но не станет звонить и даже спрашивать, поговори с ней, пока не уехала.
— Я счастлива за вас, Кален, знай это! А Рэйч не поймёт, она уговорит остаться. А ты знаешь, я не смогу ей отказать, не умею.
Мы стояли, обнявшись, и плакали, а дождь скрывал мои и его слёзы. Уезжать — больно, но сказать «Прощай» в лицо, оказалось ещё больнее. Меня ждало неясное будущее: без этого города, без Рэйчел и Калена, без родителей, которые были удивлены моему решению, но приняли его, понимая, что здесь шансов, действительно жить, у меня нет.
Решение уехать или сбежать не один месяц крутилось в моей голове, и когда я не увидела больше ни одного выхода, отправила запрос на перевод в университет Авиньона. Спустя три недели, получив одобрение, я, не задумываясь, чтобы не передумать, собрала вещи и купила билет на ближайший поезд. Как только я села в поезд, поняла — дороги назад нет. Спрятавшись от пассажиров за капюшон, я плакала до самого Авиньона. Внутри всё сжималось от душащей боли, хотелось дернуть стоп-кран и вернуться обратно, но что это изменило бы? Только то, что я продолжала бы делать себе больно. Видеть Калена и Рэйчел как пару — стало выше моих сил. И хоть я и радовалась за них, самой легче не становилось. Продержаться я смогла полгода, затем сломалась. Она сделала выбор, он оказался не в мою пользу, хотя я так и не сказала ей о своих чувствах. Мне казалось, она должна сама увидеть, но этого не случилось. Надо уметь принимать поражение, как бы трудно это не было.