Сейчас это действительно было далеко не самым страшным. Гораздо страшнее было то, что снова подключился Гиппократ:
- Могу гарантировать еще один час. Командиру принять меры.
- Приготовить параллельный гипнофон, - как что-то совсем обычное и не вызывающее сомнений, приказал командир, отключая экран медотсека. - Воббегонг, повторите бомбовой удар, только возьмите радиус побольше. Можно врезать им и по третьему разу. Это еще мой приказ, за него я и отвечу на Базе. А сейчас командование кораблем передаю старшему штурману Дану Феврие. Я буду в медотсеке. Все.
- Нет, - сказал Феврие, - не все.
Тарумов развернулся на этот голос с такой яростью, что казалось - кресло вылетит из амортизационной станины.
- Нет, - устало, но твердо проговорил Феврие. - Нам предстоит ТАКАЯ посадка, что необходим каждый член экипажа.
Если бы Тарумов возразил ему, он честно признался бы во всем. Он рассказал бы, что кончился еще несколько часов назад.
- Вы меня извините, Сергей Александрович, - неожиданно вмешался Сунгуров, - вы, разумеется, не в курсе, но у нас с Лорой уже отработан пси-контакт. Так что если дошло до гипнофона, то ни у кого так хорошо это не получится, как у меня. Вы уж позвольте, Сергей Александрович…
И тут Тарумов не нашелся, что возразить. Если бы Сунгуров требовал, доказывал - другое дело. Но он просил.
К тому же уже отработанный пси-контакт - против такого и возражать-то было бессмысленно. Гипнофон - дело темное, он далеко не всегда давал положительные результаты.
- Хорошо, - сказал Тарумов. - Идите. Но я прошу вас подождать еще пятнадцать минут - может быть, мы сядем сейчас же и беспрепятственно. Тогда посмотрим…
- Спасибо, Сергей Александрович, - проговорил Сунгуров, смущенно опуская свои длиннющие азиатские ресницы. - Я пошел.
Он молча втискивался в люк, и все смотрели на него - до сих пор такого неприметного человека, который мог обратить на себя внимание разве что поразительным сходством с гогеновскими таитянами - тот же неевропейский приплюснутый нос, влажные огромные глаза и тропическая медлительность движений. А сейчас он взял на себя параллельный гипнофон, крайне опасную штуку, разрешенную только на сверхдальних рейсах и в таких вот безвыходных ситуациях, как сейчас на «Щелкунчике». Эта «штука» складывалась из обычного гипнофона - аппарата для лечения сном - и столь же безобидного мнемопередатчика, используемого для механического впечатывания в память больших объемов статистического или лингвистического характера. Здесь же мнемопередатчик использовался как транслятор, передающий на гипнофон био- и пси-ритмы здорового человека. Опасность заключалась в том, что такое чудовищное напряжение, в котором приходилось пребывать пси-донору в течение нескольких часов без малейшего перерыва, обязательно выливалось в тяжелейшее перенапряжение, а сеанс порядка суток грозил донору амнезией.
Вот на что шел Сунгуров, и если бы у него не был налажен контакт с Лорой, Тарумов ему ни за чго бы не уступил.
Командир обвел взглядом оставшихся - все тяжело дышали, штурман был очень бледен.
- Почему не надеты скафандры? - взорвался командир. - Воббегонг, проверьте отсеки. Регенератор работает на лазарет.
Тарумов вздернул змейку скафандра и прокашлялся в микрофон. Надо было поторапливаться: в баллонах запас воздуха на сорок восемь часов, а ведь это и на посадку, и на организацию обороны, и на переселение в «Аларм», а если понадобится - и на частичный ремонт последнего. Так что - в обрез.
- Давид, приспустите четвертый зонд, но подтвердите удаление на пятьдесят метров от любого предмета.
Зонд пошел вниз - на оливковом экранчике начали расти и приближаться кучевые облака пыли и пепла. Зонд был уже на высоте шестисот метров, пятисот, четырехсот. Повис над тучей. Еще немного - и он оказался в ее медленно подымающемся тяжелом мареве.
- Переключить на инфракрасный локатор и спускать дальше!
На экране завихрились смерчи нагретого воздуха, а в иллюминаторе все это выглядело далекой спокойной пеленой. Впрочем, нет - кажется, возникло какое-то едва уловимое мельтешение…
- Обошли сверху! - резанул слух крик Лодарии.
Каша на экране зонда забурлила так, словно кто-то включил гигантскую мешалку. Замелькали светлые тупорылые призраки - значит, внизу, на поверхности, было погорячее. Все уже понимали, что зонд доживает последние секунды. Экранчик засветился ярче, призраков прибавилось, они были уже почти неотличимы от фона. И разом - темнота отключения.
- Их там снова полным-полно, - констатировал Воббегонг. - Может быть, запасные подземные укрытия?…