- Так, может, мне и заняться Тихим океаном? - предложил Ив.
Вилен покачал головой:
- Один ты ничего не сделаешь. Если бы я мог сейчас выделить в твое распоряжение человек пять рядовых инженеров, я бы не колеблясь восстановил Тихоокеанскую секцию. А один ты?… Тихий океан - почти треть земной поверхности. - Он усмехнулся. - Десятки приливных электростанций, сотни волновых энергоблоков, семь глубоководных обсерваторий со своими энергосистемами, полсотни подводных рудников, буровые установки на шельфах, станции опреснения морской воды. На островах и кое-где на побережьях еще сохранились крупные промышленные комплексы… - Вилен посуровел. - Сколько ни бьемся, - задумчиво продолжал он, - не можем добиться их перенесения в промышленные зоны. Говорим, спорим, убеждаем, принимаем решения, - он постучал согнутым костистым пальцем по краю стола, - все впустую. С одной стороны здоровье сотен миллионов людей, с другой - какие-то там переходные планы десятилетней давности. Свет клином сошелся на нескольких десятках заводов. Двадцать первый век к концу подходит, а мы все еще не можем привести в порядок хозяйство нашей планеты. Вся тропикальная область Тихого океана - зона отдыха. Решение об этом было принято давно. А тут до сих пор дымят трубы.
- Трубы, пожалуй, уже не дымят, Учитель, - улыбнулся Ив.
- Вот-вот, именно это мне сказали на последнем заседании Высшего Совета Планирования Будущего, - рассердился Вилен. - Что из того, что трубы не дымят буквально? Предприятия работают? Отходы, при всем совершенстве очистных сооружений, существуют? И куда попадают отходы? В океан, в ту зону, которая объявлена зоной отдыха. А ведь это отходы металлургических заводов Южной Америки, подводных урановых рудников у Галапагосских островов… И не пытайся убеждать меня, Ив, что все это в порядке вещей. Это прежде всего пережитки бюрократизма, с которыми необходимо бороться самым решительным образом. И я буду с этим бороться до конца моих дней…
- А что решили с заводами? - поинтересовался Ив.
- Утвержден более радикальный план их переноса, - передернул плечами Вилен. - Более радикальный с точки зрения Совета, не моей. Промышленные предприятия будут остановлены и размонтированы в течение пятнадцати лет. Некоторые будут вынесены в ближний космос и на Луну, остальные - в промышленные зоны севера Сибири и Канады. Добыча полезных ископаемых на островах и на дне океана в зоне отдыха будет полностью прекращена.
- И на богатых месторождениях?
- На всех.
Ив недоверчиво покачал головой.
- Неужели решатся?… Я был на подводном урановом руднике Галапагосских островов. Там уникальное месторождение с огромными запасами. При той добыче, что сейчас, запасов хватит…
- Этот рудник будет законсервирован одним из первых, - перебил Вилен. - Ты знаешь, какое он дает загрязнение, несмотря на все меры предосторожности? Часть санаториев на Галапагосах пришлось закрыть. А стоимость очистных сооружений и контрольных автоматов вокруг этого рудника! Она близка к стоимости добываемой на нем руды. Кроме того, через пять - семь лет войдут в строй новые энергетические источники - и потребность в уране резко снизится.
- Однако, Учитель, вы тут добились кое-чего за время моего отсутствия, - заметил Ив.
- Мало, Ив, мало. Кроме текущих дел у нас остаются и проблемы, связанные с прошлым. На дне океанов еще похоронено такое… Необходим тщательный систематический поиск, постоянный контроль. Контроль со спутников мало эффективен. Спутники хорошо контролируют современное загрязнение. «Конфетки прошлого» они обнаруживают слишком поздно. Нам сейчас нужны люди.
- Вы чем-то обеспокоены, Учитель?
- Да нет… Впрочем, подозреваю одну неприятную историю. Но надо еще хорошо проверить.
- Что-нибудь наподобие Кергеленской?
- Нет… Пожалуй, нет.
- Может, мне и заняться ею?
- Нет, Ив. Проблемы пока не существует. Есть лишь подозрение. Очень туманное. Мое подозрение.
- Это уже много.
- Не торопись. При недостатке людей я не могу расходовать наши силы на проверку каждого подозрения. Надо подумать…