К тому времени, как к нему привели пять лучших столичных ныряльщиков, гонец так и не вернулся, и Карст сделал вывод, что Красный Бог не услышал его молитв.
Верховный вождь Керции раздраженно ходил по кабинету, ныряльщики настороженно следили за правителем, гадая, зачем их так срочно доставили во дворец.
Наконец, Карст Брюа остановился и без предисловий перешел к делу:
— Ваша задача состоит в том, чтобы незаметно поднять золото нашей империи с потопленного в порту Алингасана корабля и вернуть его на родину, — строго обозначил вождь предстоящую миссию. — Если кто-то из вас проговорится об этом поручении — его ждет смерть. Если кто-то решит украсть из государственных запасов — его ждет смерть. Если кто-то усомнится в вашей благородной миссии по очищению порта Алингасана от обломков погибших кораблей, сообщите об этом моему единокровному брату Аулту. Если у вас возникнут любые вопросы, проблемы, или вы будете в чем-то нуждаться, да хоть в том, что вам некому подтереть зад, обращайтесь к нему же. По возвращении вас будет ждать достойная награда в соответствии с вашими трудами. Ваш корабль отплывает через два часа. Да хранит вас Кровавый Бог! — снисходительно добавил верховный вождь и вышел из кабинета.
Глава 20
Роствелл, Великая Феррийская империя
29 день Красного Лета, 2368 г.
Второкровному императору пришлось провести за пределами родной Феррийской империи больше месяца, и он был счастлив возвращению в Роствелл. Величественные колонны и многочисленные статуи святого Шеша, великих спортсменов, деятелей искусства и мыслителей, украшавшие столицу, были настоящей усладой для его глаз. Одни из колонн были затеряны среди зеленых цветущих садов, другие возвышались над городом, установленные на крышах зданий, выстроенных из северного камня. Эта кремового цвета горная порода с виду походила на мрамор, но была прочнее и долговечнее.
Когда Сшуа въехал в ворота и вновь вдохнул воздух феррийской столицы, по его телу пробежали мурашки. Он любил свой город, и все сравнения со Звездным, с которого якобы был перенят стиль архитектуры, он считал нелепыми и смешными. Хотя будучи талантливым дипломатом, Сшуа признавал, что столица Сарбии действительно хороша. Но Роствелл казался ему самим совершенством.
И его город ждал его. Как только карета второкровного императора, въехала в величественные десятиметровые главные ворота Роствелла, на улицы толпами повалил народ, встречая брата своего правителя восторженными криками. Феррийцы любили его не меньше, чем Шуа, а может даже больше. Сшуа знал об этом и купался в их любви.
До дворца Сшуа добрался только после полудня. Неудивительно, ведь Роствелл, со своим населением более чем в два с половиной миллиона человек, являлся самым крупным городом во всем Анхаре. Сшуа несколько раз порывался выскочить из кареты и прогуляться, но останавливал себя, ведь во дворце его ждал брат, по которому Сшуа очень соскучился. И вот, наконец, на горизонте показались знакомые стены дворцового парка и возвышавшиеся над ними вековые дубы. Сшуа радостно заерзал на скамье и прильнул к окну, выдавая свои юные годы. Сейчас он не казался таким взрослым и таким опасным, каким видели его на приемах.
От дворцовых ворот на добрую сотню метров протянулся арочный коридор с покатистой остроугольной крышей, выложенной из красной черепицы. А по бокам раскинулась небольшая дубовая роща, в которой обитало семейство белок. Зверьки совершенно не боялись людей и с удовольствием лакомились орехами прямо с рук.
Проехав весь коридор, экипаж второкровного императора наконец-то выехал к круглому фонтану со статуей первого из их рода — Ашеи Раши — в центре. А за фонтаном раскинулся дворец с двумя малыми куполами по бокам, одним большим в центре и входом, поддерживаемым четырьмя массивными колонами.
Не дожидаясь, когда слуга откроет ему дверь кареты, Сшуа выскочил на улицу. Встал перед дворцом, раскинул руки в стороны, закинул голову назад и замер. Воздух родного дома был изумителен, даже совершенен. Слезы радости подкатывали к горлу, и Сшуа почти не дышал от восторга, и захлестывающих его чувств.
— Я дома, — наконец-то прошептал второкровный, не скрывая текущих по щекам слез.
— Добро пожаловать домой, великий из величайших, — склонив лысеющую голову, произнес дворецкий.
— Тешанр, — радостно воскликнул Сшуа и крепко схватил обеими руками голову слуги, — видит великий Шеш, как я рад видеть тебя!