Через минуту вошел пантьон — старый, а на вид скорее древний как мир, мужчина с тремя седыми волосками на голове. Вместо привычной одежды, он был обернут в длинный черный лоскут ткани с вырезами для рук.
Сшуа рассказал ему все, что видел. Пантьон молчаливо кивнул и задумался. По его лицу невозможно было ничего разобрать, сколько Сшуа не вглядывался.
— Не могу ничего сказать, — наконец ответил старик.
— Надеюсь, ты шутишь!? — растерялся Сшуа.
— Нет. Есть силы и символы, которые утеряны тысячи лет назад.
— Это плохо?
— И да, и нет. Вселенная должна всегда оставаться в равновесии.
— Ясно, — ничего не поняв, разочарованно вздохнул Сшуа. — Можешь идти.
Второкровный император рассеянно уставился на проплывающие в окне поля. Он пребывал в растерянности — раньше пантьон всегда точно трактовал видения, а тут вдруг: «Ничего» — и эта неизвестность не то, что бы пугала, но как минимум настораживала.
— Что сегодня такое творится: в беге умудрились проиграть сарбийцу, пантьон не может сон нормально истолковать… — ворчливо пробормотал Сшуа. Утро было безнадежно испорчено.
Глава 4
Ио, Сарбия
2 день Красного Лета, 2368 г.
— Просыпайся, соня! — ворвался Мота к Труа, когда тот еще валялся в кровати. — Не поверишь, что я сейчас узнал!
Феро сонно приоткрыл один глаз и поглядел на попутчика.
— Хватит спать! — Кушта задорно откинул одеяло со спящего.
— Рассказывай уже, — сквозь сон возмутился парень, пытаясь отвоевать одеяло.
— В общем, — усевшись за стол начал Мота, — есть у меня такое предположение, что с нами в поезде едет сам второкровный император Феррийской Великой империи.
— Ты готов верить всему, что говорят? — спросонья Труа был настроен скептично. — Давай рассуждать здраво. Зачем наследнику враждебного государства ехать в наши колонии, да еще и в общем со всеми поезде? Ты же понимаешь, что если его раскроют, то будет международный скандал?
— Уж наверное он едет не под своим настоящим именем?
— Тогда с чего ты решил, что это вообще он?
— Три года назад мне посчастливилось оказаться в первом ряду, когда вся императорская семья приехала в наш город на Игры Земли Куш, и я видел вблизи их всех. А сегодня с утра меня не пустили на завтрак, но я парень глазастый, и успел разглядеть за спиной администратора именитого пассажира. И я уверен, что это второкровный император.
— Уверен он… — Труа окончательно проснулся и встал с кровати. — И почему второкровный завтракает в общем вагоне? — что-то было в словах Моты, хотя поверить окончательно Труа не мог.
— Я уверен в том, кого видел, — продолжал настаивать Мота. — И он не ел, просто прогуливался со свитой. Думаю, ноги разминал.
— Но ты же понимаешь…
— Понимаю.
— И что будем делать?
— А что мы можем?
Труа лишь пожал плечами и ответил:
— Молчать. Даже, если это и был второкровный император, то лучше об этом никому не говорить.
— А если кто-то его увидит?
— И много кто знает, как он выглядит в лицо?
Мота задумался.
— Думаешь, не стоит паниковать? — Кушта нервно потер руки друг об друга. — Тогда может еще в карты?
— Дай мне хотя бы проснуться, — посмеялся Труа. — или надеешься выиграть пока я сонный?
— Тогда я буду ждать тебя в тамбуре, — Мота уже собирался уйти, но остановившись в дверях добавил: — Через двадцать минут будет остановка в Ио. Если хочешь купить местного мороженого и кинуть ставку на завтрашний забег, лучше поторопись.
Феро не выспался и выходить совсем не хотелось. Но он знал, что если пропустит остановку в Ио, потом будет жалеть — здешние мороженщики не зря славились на весь Анхар. К тому же поиграть на ставках еще в Звездном его зазывал Верна Уонса, но Труа постоянно отказывался, считая, что это пустая трата денег. Теперь же он решил, что попробует, вдруг повезет. Деньги лишними не будут.
Поезд прибыл в Ио. Платформа, вымощенная желтым с коричневыми вкраплениями камнем, создавала ощущение, что ходишь по грязному пляжу. Впечатление усиливалось множеством ларьков, в основном продающих местное мороженое. Но даже несмотря на огромное их количество, местный деликатес успевали купить не все.
Труа неспешно вышел из вагона. Потянулся, разминая мышцы, и огляделся вокруг.
— Эй! — окликнули его.
Обернувшись на звук, Феро увидел, как ему машет Мота, стоя у одного из ларьков мороженным, причем в очереди он был уже вторым.