Дверь в этот бункер, несмотря на мои увеличившиеся после мутации возможности, оказалась тяжелой. Хорошо, что мою руку вовремя перехватил молчаливый сопровождающий и сам, предварительно стукнув пару раз костяшкой пальца, открыл. А то бы опростоволосилась.
Поблагодарила взглядом и, поправив форменную рубашку у пояса, вошла. Хозяин кабинета сидел за большим письменным столом.
Зеленоватая кожа темнее, чем у среднестатистического тэнкварта; правый, расположенный над виском, рог был немного сколот и на месте скола залит серебрённым наконечником. Ладони большие, я точно знала - немного мозолистые и, если бы не ухоженные отполированные коричневые, словно древесная кора, когти, можно было бы подумать, что их владелец на жизнь себе зарабатывает тяжелым трудом. Вот только дорогая, сшитая у настоящего, живого портного, одежда говорила об обратном. Фигура, правда, тоже не подкачала. Даже можно сказать впечатляла. Глаза же ярко-синие, сейчас потемнели, став почти черными, заставив вспомнить, когда они вот так вот меняли цвет. Правда, при других обстоятельствах.
Я словно на стену наткнулась. Запнувшись, остановилась посреди комнаты и замерла сурикатом.
- Ну, что же ты стоишь? - голос грубоватый, с хрипотцой, прошёлся вдоль позвоночника холодным ветерком. Даже плечами передернула, пытаясь сбросить наваждение, - Присаживайся.
А что делать, если дар речи на мгновение отказал? Не села, плюхнулась. Прямо в указанное кресло для посетителей и плюхнулась.
Сюрприз, можно сказать, удался. А я – дура, что поленилась и не поискала в сети изображения будущего собеседника.
- Признаю, ты меня в этот раз сделал, - прочистив горло смогла выдавить из себя.
- Один – один, - согласился мужчина, - я тогда себя вот так же примерно чувствовал.
Три года. Долго же он выжидал. Или же просто не мог найти? Помнится, тогда мой потерянный и немного расхлябанный вид вряд ли можно было связать с принадлежностью к правоохранительным органам.
Я говорила вам о моей второй самой большой ошибке в новой жизни? Да, но мало? Сейчас расскажу подробнее.
В ту ночь, когда я застала Мих-ала, кувыркающегося в постели с другой, я действительно отправилась в свою квартиру… Но, попала туда только под утро. Мне было плохо от произошедшего. Причем, настолько что хотелось пойти и утопиться. Я и пошла.
Правда, топиться, вернее, топить свое горе решила совсем не оригинальным способом. Проще говоря, пошла искать истину на дне бокала в ближайшем приличном баре.
Набралась я тогда прилично. Но вот незадача, тэнквартская кровь, смешавшаяся с моей даже с влитых в себя полутора литров достаточно крепкого алкоголя, позволила организму только немного расслабиться. Упиться до состояния нестояния не вышло. Можно было бы и еще себе кинуть пару стопок на грудь, но…
Во-первых, я считала это лишней тратой времени. А во-вторых – деньги решено было экономить. Богатый любовник был мной брошен, а в ближайшие полгода мне ничего не светило кроме зарплаты практиканта – помощника шерифа, в должность которого я тогда только вступила. И она не шла ни в какое сравнение с реальной ставкой уже действующего полномочного шерифа.
В принципе, второе послужило еще и причиной моего решения возвращаться из бара домой пешком, экономя оставшиеся дени на поездке в текскаре. Путь мой был долгим – квартал, в котором до сих пор живет любвеобильный Гато считается элитным. Мой – тоже неплохой, хоть и классом пониже, но вполне престижный. Загвоздка заключалась только в том, что между ними вклинивался, словно узким языком, не самые благоприятный район. Вроде тихий и спокойный – пусть и не богатый, - но в нем вечно что-то происходило.
Обоим – и моему, и Мих-аловскому, - кварталам это не мешало, потому как жители их передвигались в основном или на служебных, или на личных таккарах. Ну в крайнем случае вызывали текскар с автопилотом. Так что, сталкиваться в живую с не самыми благополучными соседями не доводилось. А вот в тот раз я…
Сами знаете, пьяным море по колено. Именно это, я считаю, толкнуло меня, безоружную, побежать на звуки драки и начавшейся пальбы из лейз-ов, характерный свист которых ни с чем не спутаешь.
Подоспела я вовремя – как раз, чтобы своими воплями перепугать нападавших, хотевших, видимо, решить свои дела тихо. Почему меня там же не положили, рядом с обнаруженным вполне себе живым мужиком, которому только и досталось, что несколько побоев да срезанный лучом кусок кожи на предплечье, не знаю. Вернее, тогда не понимала.