Захлестнувшая в своё время волна преступлений Новый Марс заставила правительство принять неординарные меры для борьбы с подобной напастью – доверить решение вопроса своеобразным специалистам. Собственно, мы и подошли вплотную к причине моего присутствия на этой планете в это время…
Марсиане при помощи своих коллег создали своего рода машину времени. Агрегат с рассчитанной и заложенной в него системой вычисления и переноса раз в пять лет вытаскивал людей для пополнения рядов борцов с преступностью. Критерии, заложенные в поисковую программу, были просты: крепкое, не склонное к активной и зловредной мутации, здоровье; молодость и образованность; относительное знание поведенческих линий криминалитета, а также возможные способы борьбы с ним; и самое последнее - творческое мышление.
Если говорить простым языком, система выбирала молодых людей из временного промежутка конца двадцатого – начала двадцать первого века: режиссёров, сценаристов, писателей… Всех тех, кто имел богатое воображение и творческий подход к решению задачи. Спецслужбы Марса готовы были оторвать таких инакомыслящих людей с руками.
Белый куб – санитарная зона, где я оказалась после переноса, сначала проводила диагностику организма, залечивала все имеющиеся травмы и проводила ряд вакцинаций против уже существующих инопланетных болезней. И только после этого выпускала из своего безликого нутра.
Дальше проводились нудные тесты на профпригодность, собеседование с будущим начальством, а также с предполагаемыми донорами. Да-да, новых попаданцев, так же как и тысячелетие назад их предшественников, заставляли проводить братание с уже существующими расами.
Аргументировалось подобное действие тем, чтобы человек, потерявший семью в том мире, в этом тоже не чувствовал себя одиноким. Мне в свое время не повезло (или повезло – это как посмотреть) получить почти полное совпадение с теми самыми тэнквартами.
Не сказать, что я не люблю свою новую семью… просто они очень любят всё контролировать, чтобы – не дай Высшие Силы! – со мной что-то не случилось. Я не привыкла к подобной чрезмерной опеке.
Тогда, в той жизни, самостоятельность пришла ко мне очень рано. Мама заболела и умерла, когда я только окончила школу. А отец… У отца появилась другая семья. Я его не осуждала, но…
Знаете, что оказалось самое страшное для меня тогда? Мама, не справившись с болезнью, «сгорела» буквально за пару месяцев. Был и нет человека. А память, чувства к нему все еще живут… но и это можно было бы пережить, если бы не ощущение полного одиночества. Особенно четко я его ощутила в Новый Год, когда, сначала наготовив еды на праздничный стол, отправила отца отмечать его со своей новой пассией, а сама… с этим самым праздничным столом просидела возле телевизора в гордом одиночестве, потягивая ликёр из рюмки.
Назовите это гордыней, как хотите, но я не могла тогда сказать отцу, что отмечать мне не с кем. Тогда бы и он остался дома. А потом все время названивал бы своей даме, все равно мыслями находясь с ней, а не со мной… потому и отпустила с улыбкой и в собранном виде «я тоже сейчас уезжаю к друзьям».
Семья же моего кровного брата, Дронга Тха, постоянно зазывала меня к себе то на семейный ужин, то на очередные смотрины… Да-да, Большая Ма (незабвенная глава семейства Тха) всё не могла успокоиться пока не сдаст меня на руки хорошему мужу (по ее мнению, таковым мог являться только представитель ее народа и только).
Моё человеческое происхождение ее мало волновало. Тем более, после того как выяснилось, что обмен кровью с тэнквартом повлиял на меня больше, чем это происходило с остальными и преобразило мою внешность основательно – изменившийся разрез глаз и зрачок, а также легкий салатовый оттенок кожи говорили о том, что представитель семейства Тха был не первым тэнквартом смешавшим кровь с моим родом.
Когда в моей, ничем не примечательной, родословной из прошлого мог потоптаться инопланетянин из будущего, я не знала. В рассказы о похищениях инопланетянами людей, так популярными в моё время, до сих пор не верилось.
Но забить на возникшие вопросы пришлось довольно быстро. И не только потому, что спросить у кого-то не представлялось возможности. Просто учеба, а за тем и работа заняли все мысли и не оставили ни на что времени.
Государство заботилось о вынужденных попаданцах. Особенно не разоряясь на расходах, каждые пять лет оно обеспечивало всех четверых вытащенных из другого времени людей самым основным – приличным жильём в районе с населением среднего достатка, денежным содержанием на время учёбы и еще на год после ее окончания и, собственно, самой учёбой, подбирая после первоначального тестирования необходимые профессии.