Кажется, он немного обиделся, что она вздумала сыграть с ним в викторину.
– У меня своих мыслей не так уж много, Паш, – извиняющимся тоном сказала Тамара. – Но хорошая память позволяет мне обдумывать чужие и соотносить их с собой. Случайно или не случайно мое существование. Мир вообще случаен или не случаен. Движение он по кругу или стрела, летящая в цель. Это тоже не я придумала, – поспешно добавила она. – Но кто, не помню.
– Мир – стрела, летящая в цель? – усмехнулся Паша. – Вот на это совсем не похоже. В основном он из бессмыслицы состоит, как жизнь показывает. Пойдем? – Он поднялся с травы, протянул ей руку. – Жарко становится. Дойдем до Неголова, искупаемся.
Его рука была горячей, как будто солнечный жар вошел в нее.
Берег в деревне Неголово был песчаный, сосны подступали к самой воде. Река была здесь широкой и даже с омутом. К одной из сосен была привязана тарзанка, и мальчишки, раскачавшись, прыгали с нее прямо в этот омут.
Паша тоже прыгнул и поплыл против течения, а Тамара вошла в воду с пологого берега. Она плыла над светлым песком, над волнующейся темной травой и удивлялась, и радовалась тому, как легко, без всякого собственного усилия охватывает ее счастье. С другими только в молодости бывает, что счастье приходит просто от факта твоего существования, как гормональный бонус юного организма, а с ней это происходит здесь до сих пор, и даже туалет в кустах кажется ей поэтому приемлемым неудобством. Такое уж это место, Махра, – в широком смысле слова, вместе с известинским парком, и лесом, и рекой Молокчей, и этой вот дальней деревней Неголово у реки.
Тамара вышла из воды и под поплиновым сарафаном стянула с себя мокрый купальник. Свежесть от холодной речной воды, мгновенное тепло от воздуха и от нагретой сосны, к которой она сразу прислонилась, – все это ощущалось ею точно так же, как и тридцать лет назад.
В Махре хранится соль ее молодости, как в кончике иглы – бессмертие Кощея. Сравнение неромантическое, зато точное.
Паша тоже вышел из речки и лег, раскинув руки, на песок у воды.
– Илья Муромец припал к матери-сырой земле, – сказал он, не открывая глаз.
– А я с Кощеем Бессмертным только что сравнивала.
– Меня? – Паша приоткрыл один глаз и покосился на Тамару.
– Себя.
– Ну уж! – Он сел, посмотрел на нее прямым взглядом. – На Кощея ты не похожа.
– А на кого похожа? – с интересом спросила Тамара.
– На Катрин Денёв.
– Всего лишь? Мало в тебе романтики, Паша! – засмеялась она.
– Почему? По-моему, Денёв красавица.
– Покрасивее, чем Кощей Бессмертный, точно, – согласилась Тамара. – Но все-таки она всего лишь актриса, а Кощей – загадочное создание.
Смущение вдруг охватило ее. Не смущение даже, а только промельк его, дальний отсвет. Но и это показалось ей удивительным. Какое смущение, почему вдруг?
– Пойдем домой? – спросил Паша.
«Зачем? Давай еще побудем», – чуть не ответила Тамара.
Но все-таки сдержалась. Это она третий месяц на даче живет, а человек ненадолго приехал, мало ли какие у него планы.
– Как скажешь, – кивнула она.
– Я сегодня уезжаю, – словно оправдываясь, сказал Паша.
– Ты же вчера приехал только! – вырвалось у Тамары. – И то вечером.
– Ну да. – Он улыбнулся. Его улыбка не показалась Тамаре веселой. – Но и семью же надо навестить.
Странность этого дня словно выпуклой стала от его слов. Почему Паша приехал в Махру, Тамара могла понять, просто по себе это понимала. Но почему единственный день, который мог провести здесь, он решил провести вот так, в прогулке с нею вдоль реки, понять она не могла. А может, не хотела. Ей достаточно было самого этого дня – прекрасного, ясного, наполнившего ее счастьем – и не хотелось знать его подоплеку.
– Пойдем.
Тамара отошла от сосны. Но тепло прямого шершавого ствола долго еще текло по позвоночнику.
– Поедем, – уточнил Паша. – Если обратно пешком, дотемна не доберемся.
Они вышли из Неголова по короткой тропинке через лес, остановились на шоссе, и первая же машина подвезла их до Известий.
– Спасибо, – сказал Паша, когда они вошли в парк и остановились на аллее у поворота к Тамариной даче.
– Мне-то за что? – Она пожала плечами. – Это ты меня на прогулку позвал.
– Если бы не ты, ее бы не было.
Он быстро поцеловал Тамарину руку и ушел, оставив ее с тем странным ощущением, которое она заметила в себе сегодня, – то ли с недоумением, то ли даже с тревогой.
Глава 7
Рядом с дачей Тамара увидела «Вольво». Эту машину ее муж всегда водил сам. Она обошла дом – у веранды под соснами стояла раскладушка. Олег спал, завернувшись в плед. В теплую погоду он всегда выносил раскладушку на воздух сразу же, как только приезжал сюда – говорил, что Махра действует на него как идеальное снотворное. Из командировки приехал на два дня раньше, почему? Ну, потом можно будет спросить, когда проснется.