— Ну же, прояви свое знаменитое благоразумие, — произнес он строгим голосом миссис Джеймс. — Ты, наверно, недоумеваешь, почему мы все это затеяли, несмотря на то, что ты извинилась? Я тебе скажу, чтобы потом мы наконец-то смогли перейти к самому главному, — он плотоядно оскалился, а Дилан разразился противным смехом. — Тогда на построении твоя речь была очень трогательной, верно, Дил? Прям затронула меня до глубины души. Но вот что я тебе скажу — поздно, слишком поздно. Мы не умеем прощать.
— Она не предназначалась вам, придурки, — я скрипнула зубами. — Если бы у вас была бы хоть капля мозгов, то вы бы это поняли.
Камера в руках Дилана дрогнула. Лоб Эрика озадаченно сморщился — он пытался сообразить, что это означает. Было видно, что думать он не привык, и теперь прилагал к этому почти нечеловеческие усилия.
Я отползла еще дальше, чтобы быть вне его зоны досягаемости, когда до него наконец-то дойдет.
— Что она имеет ввиду, Эрик? — голос Дилана стал хныкающим. Он выглядел растерянным, его нижняя губа выпятилась как у обиженного ребенка. Столько силы, а мозгов ни на грош.
Эрик оказался более сообразительным. Он встал и с позеленевшим лицом приблизился ко мне.
— Ничего, Дил, не обращай внимания. Умной себя возомнила, Леран? — он пнул меня по горящей лодыжке, и я вскрикнула. — Сейчас мы это исправим. На всю жизнь умничать расхочется.
Я попробовала отползти дальше, но он в одно мгновение догнал меня и схватил за ворот куртки. Я упиралась, царапалась, била его по лицу, но он был сильнее. Молния с треском поползла вниз.
Он уже было потянул за низ моего свитера, как Дилан издал непонятный звук — то ли сдавленный хрип, то ли какое-то завывание. В эту же секунду сзади меня раздался громкий звериный рык — и этот звук сменился воплем ужаса. Бросив камеру, он начал медленно отступать в сторону склона, по которому они сюда спустились. Привлеченный внезапным шумом, Эрик вскинул голову — и тут же отшатнулся. Подняв руки, словно пытаясь защититься от кого-то, он медленно пятился назад. В его широко раскрытых глазах застыл неприкрытый, почти первобытный ужас.
Воспользовавшись моментом, я медленно повернулась в ту сторону, куда были прикованы взгляды Эрика и Дилана, шаг за шагом отступающих назад. И оцепенела. Всего в пяти метрах позади меня стоял огромный волк. Тот самый. Я его не придумала.
Волк угрожающе рычал, обнажив белоснежные, острые, покрытые пеной клыки. Они без сомнения могли растерзать человека за секунду. На снег с них капала слюна, а из пасти вырывался горячий пар. Заостренные кверху уши прижались назад, придавая его огромной морде еще более кровожадный вид, белая шерсть на загривке зверя вздыбилась. Припав на передние лапы, он не двигался, но угрожающе рычал, являя собой устрашающее зрелище. Огромный хвост хищника отбивал по задним лапам — то по одной, то по второй, — выдавая нетерпение. Словно зверь выбирал, на кого броситься первым.
Дилан тихо повизгивал от ужаса. Губы Эрика шевелились, но они были уже слишком далеко, чтобы разобрать, что он шептал. Кое-как добравшись до склона, по которому они спустились, оба развернулись и прытью рванули вверх. Через несколько секунд их красные куртки уже скрылись за покрывающими верхушку елями. Только следы на снегу да валяющаяся в одиночестве камера напоминали о том, что здесь только что произошло.
Проводив их взглядом, я с ужасом уставилась на волка. Все это время казалось, что он меня не замечал, но теперь-то, когда те двое уже далеко, я — легкая добыча. Тем более, что убежать я не смогу — мешала вывихнутая лодыжка. Я попробовала немного отползти, опираясь на снег здоровой ногой, но поняла, что зверь настигнет меня за секунду. Что ж, это лучше, чем стать жертвой в руках красных. Один прыжок и дело с концом. Ощущая внутри непонятное спокойствие, я смиренно ожидала, пока волк переключит внимание на меня.
Но гигантский хищник почему-то не торопился. Я с интересом наблюдала за происходящей в нем переменой. Он больше не выглядел таким же грозным и кровожадным, как минуту назад: шерсть на загривке улеглась и мягко светилась, огромные клыки спрятались, свирепый взгляд вдруг стал почти человеческим. Как завороженная, я смотрела в его синие умные глаза, в которых видела свое отражение. Сейчас он совсем не походил на того свирепого волка, который минуту назад собирался броситься на моих мучителей.
— Алекс?
Голос раздался где-то совсем рядом, и я вздрогнула.
Этого не может быть!
Он был мне хорошо знаком, только ни разу за это время не произнес мое имя. При других обстоятельствах это показалось бы мне странным. Но сейчас меня уже вряд ли можно было чем-то удивить.