– Ты еще со мной… или уснула?
Соня привела меня в чувство.
– Да-да, я здесь, слушаю тебя.
– Только не говори мне, что ты пойдешь на это ради того, чтобы купить своему хахалю те хреновые часы.
Кажется, она издевалась надо мной, но на самом деле как в воду смотрела.
– Нет! – воскликнула я.
– Да ладно, не ври! Вы только посмотрите на эту шлюху! Дурочка ты все-таки! Я поняла – ты просто готова накинуться на первого встречного-поперечного!
Так, решено: «Мисс Диор Шери», классический аромат, отлично подходит дамам постарше, в меру приятный и ненавязчивый. Я брызнула два раза с каждой стороны шеи.
– Прекрасно, Дэвиду будет приятно слышать, – я сделала вид, что возмущена ее словами.
– Ну, хорошо… Ладно. Скажи лучше, как вчера все прошло? Что за сюрприз он тебе приготовил?
Не знаю почему, но я решила не рассказывать ей о важных событиях прошлого вечера, о предложении руки и сердца, а также промолчала о полученном на новый адрес анонимном письме.
– Да так, ничего особенного. Дэвид знает, что я обожаю омаров, и он повел меня ужинать в «Ле Дивелек».
– Только не говори, что это «лучший ресторан Парижа, где подают дары моря» и бла-бла-бла.
– Зачем тратить слова, ты и сама все знаешь, – расхохоталась я.
– А потом? – она вновь перешла на привычный ей игривый тон. – Номер в трехзвездочном и все такое?
– Как тебе сказать… А стозвездочный не хочешь?
– О’кей, я все поняла… не вчера родилась.
Переплюнуть Соню в обсуждении этой темы просто невозможно. Но всегда приятно с ней ее обсудить.
– Ладно, мне пора заканчивать приготовления…
– Лети-лети, моя птичка!
Именно это я сделала полчаса спустя, взяв такси, чтобы не опоздать.
Галерея Альбана Соважа находилась в конце улицы Севинье, недалеко от станции метро «Сент-Пол», в самом центре квартала Марэ. За небольшой витриной парадного входа скрывалось довольно большое пространство, пронизанное анфиладами экспозиционных залов, отделенных друг от друга белыми передвижными панелями. В витрине у всех на виду располагался гигантский резиновый фаллос нежно-розового цвета, обряженный, словно куколка, в белое платьице, с жемчужными бусиками вокруг головки. Ни слова не сообщалось об авторе данного произведения искусства. Я заглянула внутрь, окинула беглым взглядом всю экспозицию и поняла, что остальные произведения концептуальной выставки подобраны соответственно: мошонка в виде плюшевого мишки, вагина в затейливом наряде и прочие сексуальные атрибуты, наряженные под кукол и игрушек для детей.
– Ну как, вам нравится? – молодой человек с бритым черепом и легкой щетиной, с дурацкой улыбкой и горящими глазами выскочил из галереи как черт из табакерки. Через приоткрытую дверь я услышала гул человеческих голосов вперемешку со звуками флейты, а также различила недоброжелательные высказывания посетителей. Парижский вернисаж, вон оно что! Интересно, как посетители относятся к подобному творчеству? Кажется, большинству наплевать, главное для них – приобщиться к культурке, воспользоваться бесплатным буфетом, а особенно – получить приглашение на следующее подобное мероприятие.
– Не знаю… Я просто жду одного человека.
– Заходите к нам, он, возможно, уже внутри.
Жеманство и слащавый голос назойливого молодого человека не оставляли сомнений по поводу его сексуальной ориентации, но этого было недостаточно, чтобы я решилась войти.
– Да входите наконец, – настойчиво требовал он, взяв меня за руку и манерно вздыхая. – Не будете же вы тут торчать на пороге, у всех на виду. Это смешно!
Мне ничего не оставалось делать, как последовать вслед за ним внутрь. Там мы натолкнулись на пеструю толпу посетителей. Это были журналисты в темной униформе, ярко и безвкусно одетые художники с пирсингом в разных местах и татуированными конечностями, попадались также нежные создания в ультрамодных нарядах, то есть наполовину обнаженные.
Я мучилась вопросом, кому интересно тусоваться среди подобного ареопага, кичиться знакомствами и изо всех сил изображать из себя сноба? Но ответа не нашла, так как в этот момент некий лысый сноб в очках в роговой оправе протянул мне одновременно бокал с вином и руку для пожатия.