Из крана полилась прохладная вода. Пришлось сделать погорячее, чтобы унять дрожь, которая пробирает от макушки до пяток при мысли о своих замужествах и романах. Первый муж оказался психопатом с комплексом непризнанного гения. Учились вместе, потом вместе выставлялись. Вадим был ее первым мужчиной, единственным и любимым. На курс старше, но уже с историей разбитых женских сердец и легендой о покончившей собой из-за него взрослой женщины. Теряя возлюбленных или уходя от них, делал зарубки, надрезая кожу на запястье, чтобы там болело, а он не забывал. Таких зарубок было около дюжины. Марина сказала, что не хочет превращаться в очередной шрам. Он сделал ей предложение. Ее успех художника обернулся полным крахом семейной жизни. За свою творческую импотенцию отыгрывался в постели по полной — больно, грубо, унизительно. Потом нашел виртуальную подружку и поклонницу, позирующую в чем мать родила в Скайпе. Они оба, как мартовские коты, взвывали по ночам от оргазма. Хорошо, что не залетела с ним и не родила, а вот как удалось с Сашей зачать — тоже вопрос. Предохранялись всегда. В ее планы не входил ребенок вне брака, да и вообще ребенок от нелюбимого мужчины, но случилась осечка. И хорошо, что случилась. Есть Егор, а у мужа не должно быть никаких претензий: сына родила — все, свободен.
Как же дать понять Саше и Алисе, что с ее стороны никакой ревности и сожалений нет, кроме одного — зря подалась на Сашины уговоры и согласилась на брак. Счастья это не принесло ни ему, ни ей, зато Егора спасли. А вот если она с Сашей расстанется, кого выберет сын? А вдруг отца? Об этом невыносимо думать. Лучше подождать, пусть все течет как течет…
«Ну, вот — начинается! Дайте воду, гады. Опять еле капает. Мне бы мыло смыть…» Марина покрутила кран душа, понажимала рычажки — последняя капля была тяжелой и холодной. Выйдя из ванной, плюхнулась в кровать. Вспомнила, что давно не звонила домой, начала набирать, но передумала — лень, да и Саша наверняка на работе, а Егор у Алисы, как обычно. С ее детьми сыну весело, а теперь еще эта Маша-Мэри, почти Поппинс. Дети от нее не отходят, а Егор в первых рядах. Интересно, десятилетний мальчик может влюбиться в двадцатилетнюю? Похоже, что да. Несчастный Егорка давно старается изобразить Мэри на всем, что попадается под руку — фломастерами на бумаге, мелками на асфальте, красками на стене. Получается смешно и непохоже. Природа на нем отдыхает. Не быть Егору художником, и слава богу. А вот мне бы не мешало попросить Мэри попозировать, хотя совсем работать не тянет. Если она согласится спокойно посидеть хоть пару часов, можно на холсте попробовать сплести в кокон ее дивные, льняные волосы, а фигуру погрузить в слоистую воду, переходящую в небо. Рыбка, которая вот-вот превратится в морскую бабочку.
А вообще-то она всегда ей напоминала селедку или серебристую иглу, каких тут полно.
Вода. Рыбак и Рыба
Про то, что Мэри принципиальная феминистка, стало понятно сразу. Попытки Львовского подколоть, подцепить двусмысленными шуточками и «отеческими» прикосновениями к ее пальчикам и коленкам вызывали у девушки возмущение. Мэри потребовала извинений. Миша обалдел и послал ее на хрен. Вряд ли она поняла куда именно, иначе бы никто ее больше никогда не увидел. Мэри ушла, долго не появлялась. Дети страдали. Пришлось подговорить Алиску сходить к «питерской» домой. Там они долго объясняли на примерах из собственной жизни специфику русского стиля общения. Мэри по-рыбьи выпучивала глаза и задыхалась, раздувая покрасневшие щечки, как жабры. Никак не могла понять, почему русские женщины терпят унижения, вроде откровенно оценивающего взгляда, пошлых комплиментов, бесцеремонных прикосновений и фамильярности. Она по-детски возмущалась привычкой мужей Марины и Алисы лезть с приветственными и прощальными поцелуями. Насупившись, обняла женщин, уткнувшись в их шеи носом. Гладя их по волосам и целуя, шептала на ломаном русском: «Я вас любить очень, мои леди. Вы красота — они нет. Вы хорошо — они плохо. Без них можно, без вас нельзя…»
Расставшись с Мэри, подруги еле сдерживались от хохота, вспоминая, через что проходили леди, отдирая потные руки русских джентльменов от своих коленок и грудей. Промолчали. Пожалели девочку. Главное, что Мэри вернется к ним, а мужикам строго-настрого решили запретить травмировать девочку и «фильтровать базар». Теперь им интересно стало другое: кого ищет эта маленькая рыбка — рыбака или рыбачку? Слишком уж жаркими были ее объятья и поцелуи. Уже ведь взрослая тетка, хоть и выглядит подростком, а никаких парней на горизонте. И тут Марина вспомнила, что однажды Егор рассказывал про мечту Мэри. Игра у них была такая — нарисовать мечту, а потом сложить рисунок корабликом и пустить его в океан. Дети Алисы рисовали кто пони, кто собаку, Егор космический корабль с инопланетянкой, похожей на Мэри, а сама Мэри нарисовала необитаемый остров, где она живет с подругой, как Робинзон с Пятницей.