Приложив сигарету к мокрым, горьким губам, юноша щелкнул зажигалкой, но первая попытка с треском провалилась. Он попробовал снова, и только с третьего раза ему удалось соединить огонь и табак воедино. Тело отказывалось слушаться своего обладателя — оно тряслось и желало, чтобы его положили обратно в кровать, но Тэхен продолжал стоять возле окна и заполнять комнату едким дымом. Какое жалкое существование… Парень осознавал всю свою ущербность. Кто он? Какой след оставит после себя? Он всего лишь беглец от обстоятельств, никому не нужный писака. В его жизни кроме сигарет и бессмысленно исписанных листов бумаги ничего не осталось. Надежда — и та умерла, растворившись в агонии желаний на спасение. Да, он познакомился с отцом, да, они наладили отношения, а толку? Скоро его объявят в розыск, за ним придет наряд полиции и отправит в Сеул, где все состоится по порядку: расследование, суд, приговор, тюрьма. Тэхен прекрасно понимал, что ситуация необратима, и решил сегодня вечером рассказать обо всем своему отцу. А там — будь что будет. Уже не страшно.
Как и обещал, Хенмин заехал за сыном ровно в десять. Пунктуальность и умение выполнять обещания были положительными чертами этого человека, которыми он без ложной скромности гордился. Все его знакомые знали, что на него можно положиться, что ему можно довериться и быть уверенным в стабильности, а этого так не хватает в современном мире.
Тэхен услышал гудок автомобиля и поспешил на выход, дабы не задерживать отца.
— Привет! — парень запрыгнул в машину. — Пап, нам нужно поговорить.
— Сделаем это в баре, — мужчина улыбнулся и нажал на педаль газа. — Поехали.
Дорога до пункта назначения заняла времени больше, чем было запланировано, а все дело в вечных вечерних пробках. Для Нью-Йорка, как и для любого густонаселенного города, это являлось обычным делом. Народ давно смирился с тем фактом, что каждому автолюбителю и пользователю общественного транспорта придется провести большую часть жизни на дороге, стоя в пробке. В этом были и свои плюсы: можно послушать радио, музыку, покурить, выпить чашечку кофе или чая, поболтать по телефону, почитать книгу, помечтать — в общем, заняться тем, на что не хватает времени в остальные часы, когда находятся дела поважнее.
Хенмин припарковал машину в специально отведенном для этого месте и вместе с сыном вышел на улицу. Интересно, когда-нибудь Нью-Йорк вообще бывает пустым? Создавалось впечатление, что жители не спят и постоянно расхаживают по городу. Буквально на каждом шагу можно было встретить человека, который куда-то спешит. Некоторые бежали в ресторан или кафе, чтобы перекусить, некоторые скрывались в офисных зданиях, кто-то бесследно исчезал в ночных клубах, а кто-то предпочитал проводить время в театрах, музеях, кино и библиотеках, дабы культурно обогащаться. Короче говоря, Нью-Йорк представлял собой город, который никогда не замирает и находится в постоянном движении.
— О чем ты хотел поговорить? — Хенмин сел за свой любимый столик — в углу возле огромного окна — и взял в руки меню, которое принес официант.
Тэхен облюбовал пятой точкой стул напротив отца и волнительно застучал пальцами по коленям, которые скрывались за черными штанами. Он настроился на серьезный разговор, но тут же потерял всю свою уверенность, когда увидел официанта — паренек в форме напомнил ему о вчерашней девушке, работающей в этом баре. Тэхен захотел увидеть ту самую официантку снова, но никак не мог найти ее среди массы людей.
— Слышишь меня? — отец нахмурился и посмотрел на сына. — Ты кого-то ждешь?
— А? Что? — парень вопросительно посмотрел на Хенмина. — Да, хотел поговорить… Но… Как, ты говоришь, звали ее?
— Кого?
— Официантку. Ну, девушку, которую мы вчера видели здесь.
— Ты хотел поговорить о ней? — Хенмин ухмыльнулся, расправив плечи. — Анастейша.
Ее зовут Анастейша. И что дальше? Расспрашивать всех официантов и администраторов об официантке по имени Анастейша? Тэхен ведь не влюбившийся идиот, просто ему было любопытно познакомиться с ней, ведь она смогла привлечь за считанные секунды его внимание, что случается не каждый день.
— Нет, я хотел поговорить не о ней. Дело в том, что… — парень напрягся и опустил виновато голову. Все его нутро кипело, пульсировало и готово было вырваться наружу в виде слез или повторной тошноты. — Я сделал кое-что очень плохое. Наверное, бар не самое лучшее место, чтобы рассказывать такое, но я не могу больше терпеть. Уверен, что ты уйдешь отсюда, как только услышишь причину, по которой я прилетел сюда.
Тэхен кусал губы и с силой сжимал салфетку, которая лежала на столе. На его лице выступила испарина от невероятного волнения, перетекающего в страх. Хенмин внимательно смотрел на сына и сам начинал испытывать стресс. Точно случилось что-то серьезное, раз повисло такое напряжение.
— Пап, я… — юноша поднял глаза, чтобы взглянуть на отца, но замолк, когда увидел Анастейшу, которая появилась так не вовремя. Она обслуживала соседний столик и стояла так близко к Тэхену. — Черт, да что же это такое!
Парень немного не рассчитал со своим тоном и не заметил, как выкрикнул эту фразу на весь бар. Ближайшие к нему посетители и официанты, включая Анастейшу, повернули в его сторону головы и удивленно уставились на, как им казалось, ненормального мальчишку. Тэхен неосознанно покраснел и посмотрел на Анастейшу: та едва сдерживала улыбку, разглядывая лицо парня, но когда все снова приступили к своим делам, то и она прекратила бездельничать.
— Что с тобой происходит? Мы можем уехать отсюда и поговорить в более подходящем месте, — Хенмин проявил искреннее беспокойство и хлопнул сына по плечу, желая привлечь к себе его рассеянное внимание.
— Мы останемся здесь. Все, все, порядок, — твердо заверил Тэхен, медленно разжав кулаки, и перешел на шепот. — Я. Я. Я… Я убил человека.
Лицо Хенмина побелело. Его взгляд приобрел оттенок не просто удивления — это был самый настоящий ужас. Мужчина ослабил узел галстука и положил ладони на стол. Он не знал, что сказать. Просто не знал. Эта новость свалила его наповал. Полный нокаут… Диалог сменился тяжелым, грузным молчанием. Тэхен смотрел в пол и боялся, Хенмин смотрел на Тэхена и тоже боялся.
— Мама знает? — голос мужчины чуть ли не сорвался.
— Да. Она посоветовала приехать к тебе.
Хенмин положил подбородок на сложенные в замочек руки. Он был мрачнее тучи. Еще бы…
— Ты понимаешь, что тебе светит тюрьма? Тебя посадят. От таких вещей нельзя отвертеться.
— Понимаю. Но… Я просто не знал, что делать в такой ситуации, и поступил так, как велела мама. Надо было остаться в Сеуле и ждать. Да, я последний трус, можешь не говорить.
— Ты ведь убил не просто так? Что тебя подтолкнуло на такой страшный шаг?
— Заступился за девушку. Это… Это вышло случайно.
— Ясное дело, что не специально. Что же теперь делать… — Хенмин горько улыбнулся. — Только я нашел сына, и скоро придется с ним расстаться. Ты надеялся, что я смогу как-то помочь тебе?
— Нет, даже не думал об этом. Мне нужно было куда-то сбежать подальше, чтобы скрыться от властей.
Хенмин с трудом сдерживался, чтобы не устроить разборки прямо здесь. Ему хотелось накричать на сына, высказаться, хлопнуть его по голове и выгнать на улицу, дабы продолжить там, но он понимал, что нельзя этого делать. Почему? Потому что они знакомы всего лишь второй день. Будет глупо играть в заботливого папочку, когда ты не видел своего ребенка столько лет. Как бы хорошо не началось их знакомство, по сути, они все еще являлись друг другу чужими людьми.