Тэхен проснулся рано: не прошло и трех часов, как усталость и сон испарились, и на их место пришли бодрость и ярчайшее вдохновение. Анастейша стала его музой и послужила рождению новых мыслей, идей. Появилось жгучее желание творить, писать, создавать шедевры и упиваться этим сладким состоянием, которое появляется несправедливо редко.
Парень сначала просто лежал в постели и молча смотрел в пожелтевший, облупленный потолок. Ему казалось, что стоит хотя бы просто подуть на побелку, и ее стружки уродливыми снежинками полетят вниз. Затем он перевел взгляд на Стейшу: та еще спала и в ближайшее время точно не планировала вылезать из кровати. У нее был беззаботный вид уставшего ангела, пожертвовавшего собой ради бездарного писателя, которому светит тюрьма. Как иронично порой складывается судьба: сначала она бьет тебя здоровенным молотом по голове — тебе больно, ты мучаешься и пытаешься найти антибиотик, что смог бы облегчить страдания; потом ей становится тебя жалко, и она решается подарить тебе бесконечные потоки счастья, любви… Ты привыкаешь, расслабляешься и рискуешь насладиться этими подарками, но стоит только надеть розовые очки, как все — судьба решает, что с тебя хватит, и снова достает свой чертов молот. Так случилось и с Тэхеном. Он понимал, что его временный покой не продлится долго, и хотел насладиться им сполна. Он хотел зацепиться за каждую его ниточку и не отпускать до тех пор, пока жизнь сама их не оборвет. Что будет потом — уже неважно, сейчас необходимо воспользоваться теми благами, которые уготовила судьба-злодейка. Нет, какая она злодейка… Она насмешница с отвратительным чувством юмора. Тэхен смирился со своим будущем, ибо мысли о нем настолько осточертели, что сил больше не хватало на раскопки в себе.
Пока Анастейша спала, Тэхен осторожно перелез через нее, боясь ненароком разбудить своего беззащитного ангела, схватил с подоконника пачку сигарет, со стола — блокнот с ручкой и, набросив на голый торс рубашку, сел на пол возле кровати. Он выждал несколько минут, чтобы мысли «настоялись», и приступил к созданию чего-то особенного. Он писал безостановочно: фразы смешивались в его голове, путались, каждая идея рождала еще одну новую. Ручка едва поспевала за своим хозяином и покорно принимала насилие. То, что было у Тэхена на уме, она выплескивала на бумагу черными чернилами — это был идеальный творческий союз. Парень даже сам не мог контролировать нахлынувшую лавину, что поглотила его в свои соленые пучины. Он боялся что-то упустить, и когда очередная мысль приходила к нему, то быстро записывал ее на полях.
Тэхен писал несколько часов подряд с кратчайшими перерывами, чтобы посмотреть в окно и дать себе передышку для разгрузки мозгов, и остановился только тогда, когда понял, что исписал последнюю страницу своего толстого блокнота. Глаза юноши залились отчаянным беспокойством — где творить дальше? Он кинулся к сумке, к столу, к шкафу, но не нашел ничего, что было бы хоть немного похоже на тетрадь. Каждая минута дорога, каждая мысль на вес золота. Тэхен решил добежать до ближайшего магазина и приобрести все самое необходимое, но в такую рань ни одна даже самая маленькая палатка не была открыта.
— Черт! Черт! — шипел злобно парень. Он походил на загнанного в клетку одичавшего зверя, и этот зверь был готов лезть на стенку, но на горизонте появился светлый маячок спасения — круглосуточный магазин. Туда и рванул Тэхен.
Весь номер был заполнен ковром из белоснежных и желтых листов. Какие-то лежали ровно в стопке, какие-то беспорядочно валялись в кучах, некоторые были смяты и отброшены в сторону, а их владелец никак не мог остановиться. Неужели он исполнит мечту всей своей жизни — в столь кратчайший срок напишет книгу? Десять страниц, двадцать, тридцать, сорок… За все эти часы Тэхен успел написать больше ста страниц, а это уже приличный результат, если учитывать, что прежде ему было сложно «выдавить» из себя хоть пару слов. Это успех, это прогресс. Ближе к обеду, когда стрелка часов настигла цифру «два», почти уже настоящий писатель подходил к концу своего произведения. Он не мог поверить своим глазам. Ему казалось, что его рукой управлял некто другой — кто-то, кто намного талантливее, умнее и интереснее, но точно не он сам. Тэхен будто бы впал в затяжной творческий транс и не желал выходить из него, пока не закончит книгу. Он молился об успехе и боялся покинуть свое состояние слишком рано. И только юноша обратился к силам небесным, как на его напряженные плечи легли нежные руки — ну точно ангел.
— Мой писатель, — Стейша обняла Тэхена за шею, чуть свиснув с кровати, и заглянула в его рукописи. — Я смотрю, к кому-то в гости заглянула муза?
— Это муза всех муз, — улыбнулся парень.
Диалог оборвался. Кто-то постучал в дверь. Тэхен настороженно сжал запястье девушки и мягко высвободился из ее объятий. Он велел ей оставаться на месте, а сам пошел открывать. Поначалу он подумал, что это может быть отец, но страх встретиться с полицией перекрыл все иные варианты. И каково было его удивление, когда на пороге Тэхен увидел Хосока. Его лицо было увенчано свежими ранами, глаза полыхали черной злобой, а на губах дрожала дьявольская улыбка.
— Хосок? — Тэхен испуганно оглядел друга и машинально дернулся назад. — Что… Как… Погоди. Как ты меня нашел?
— Это ты убил Ли Чжуна?
— Кого?
— Парня Суен. Она, кстати, из-за его смерти повесилась.
Тэхена передернуло. Его лицо покраснело, а потом сразу же побелело. Сердце начало отплясывать чечетку в ускоренном режиме. Все тело намокло, особенно руки. Он не знал, что сказать. Он замер и ошарашено смотрел на друга, который появился так не вовремя.
— Ну? Сказать нечего? — Хосок нетерпеливо сжал кулаки. — Отвечай живее.
— Тэхен, что происходит? Кто там? — Анастейша показалась в коридоре.
— Развлекаешься здесь? Понятно, — Хосок недобро улыбнулся и качнул головой. — А твоя девушка знает, почему ты приехал в Нью-Йорк, м? Вернее, сбежал. Ты сказал ей?
Тэхен опустил голову, ощущая, как его насквозь прожигают два взгляда: удивленный Стейши и полный ненависти Хосока. Он был готов провалиться под землю прямо в ад, чтобы больше не мучиться, но так было бы слишком просто.
— Видимо, нет, — усмехнулся Хосок. — А ты, ты знаешь, почему я приехал к тебе?
— Кто-нибудь мне объяснит, в чем дело? — девушка подошла к Тэхену и взяла его под руку. — Кто это? Что ему нужно?
— Тебе лучше уйти, — прошептал Тэхен, взглянув на Стейшу. — Джереми наверняка волнуется. Иди.
— Нет, я не оставлю тебя одного.
— Стейша! — парень сорвался на более громкую интонацию. — Иди домой! Пожалуйста.
— Как я могу уйти домой? Тут что-то не так!
— Я что тебе сказал?! — крикнул Тэхен и схватил Анастейшу за руку. В нем закипала злость, которую он не мог контролировать. Он бесился и раздражался. — Поезжай к себе домой! Тебе тут нечего делать!
Девушка не ожидала такой реакции со стороны парня. Она обиженно посмотрела на него и, забрав с полочки свою сумку, молча вышла из номера. Тэхена разъедала особая кислота под названием «совесть». Он проводил сожалеющим взглядом Стейшу и после посмотрел на Хосока.
— Откуда ты узнал об убийстве?
— Об этом знает весь город. Тебя уже ищут, — Хосок медленно пошел на Тэхена, постепенно проходя вглубь номера. — Что? Испугался? Но ты молодец, что сбежал, да. Это поступок настоящего мужчины. Хотя тебя все равно отмажет мамочка, она ведь лучшая в своем деле.
— Что ты такое говоришь? — Тэхен шел спиной и понимал, что дело тут нечистое.
— Заткнись и не перебивай. Сначала к нам пришла полиция, но мы с Чонгуком тебя не выдали. Да и откуда мы могли знать, что это сделал ты? Но потом… Потом к нам заявились эти ублюдки, которые работали на Ли Чжуна. Они знали, что у вас с Суен могло что-то быть, и искали тебя. Мы… Мы до последнего молчали и выгораживали тебя, — на покрасневшие глаза Хосока набежали слезы, которые он и не пытался сдерживать. — Сука… Они убили Чонгука. Они! Убили! Чонгука! Из-за тебя, сукин ты сын! Из-за твоей трусости!