Перспективы выздороветь у нее были ничтожными. Она поняла это из нескольких фраз, оброненных доктором Сизиным. Сизин не рассчитывал, что она их расслышит, и говорил откровенно — совсем не так, как разговаривал с ней. Все, что ее ожидало, — это жизнь в инвалидной коляске. Но был один крохотный шанс, один. Она могла улучшить свое состояние, только если изо дня в день станет через боль и страдания выполнять физические упражнения.
Сегодня Сизин зашел к ней и напрямую заявил:
— Ты сможешь снова двигаться, если проявишь столько силы воли, сколько вкладывает спортсмен для того, чтобы выиграть олимпийское «золото».
Лена никогда не занималась спортом — она и так росла здоровым ребенком. Природа наградила ее спортивной фигурой, и ей не нужны были никакие дополнительные усилия, чтобы выглядеть привлекательной. И вот теперь ей необходимы физические нагрузки, дисциплина, диета. Справится ли она? Выдержит ли?
— Сколько потребуется времени? — спросила она.
— За чудо надо платить. Вам понадобится от одного года до пяти, а может, и больше. Вам тридцать четыре года. Шансы есть.
— Стану ходить к сорока, — прошептала Лена.
— Все зависит от вашего упорства. Может, и в полгода уложитесь, но не надо настраивать себя на легкий путь. Через несколько дней вас выпишут, вот тогда и начнется борьба за существование.
— Кому-нибудь это удавалось?
— Я бы не стал вам врать. Таких людей не так уж и мало. О Валентине Дикуле слышали когда-нибудь?
— Он самый известный силовой жонглер в мире.
Лена любила цирк и знала о судьбе воздушного гимнаста, который после травмы позвоночника нашел в себе силы встать на ноги и, более того, стать человеком, чью мощь сравнивают с мощью былинных богатырей.
— Верно. Так вот он смог. Сможете ли вы, я не знаю. — Сизин положил на тумбочку несколько потрепанных журналов. — Левая рука у вас неплохо двигается, сможете сами листать?
— Смогу. А что это?
— Статьи о тех, кто смог преодолеть недуг и боль.
— Спасибо. Я обязательно прочту.
— Позже, если захотите, я расскажу вам о нескольких упражнениях.
— Спасибо, спасибо, — повторяла она.
Доктор ушел, посеяв надежду на выздоровление.
Лена прочла все. Пока она читала, сомнения в возможности вернуться к нормальной жизни не раз посещали ее. Но тем не менее она попросила доктора показать упражнения и пообещала после выписки приступить к тренировкам.
Люди, перенесшие такие же травмы, приспосабливались к своему полунормальному состоянию. Они даже умели находить какие-то радости в нем, не теряли оптимизма, продолжали жить. Но им это удавалось потому, что рядом с ними находились близкие, которые их любили и понимали.
Ничего этого у Лены не было. С того дня, когда Федор пришел к ней, усыпал цветами и пообещал жениться прямо в больнице, она его больше не видела. Попытки связаться с ним оказались тщетными. Все было ясно. Он взвесил ситуацию и принял решение, которое, наверное, приняло бы на его месте большинство мужчин. Единственно, что радовало, так это то, что ребенок остался в живых. Лена смогла-таки в последний момент остановить машину. Ценой своего здоровья, своего счастья, но смогла. «Я потеряла все, я потеряла Федора. Зачем мне жить? — Лена заплакала, уставившись в потолок. — Завтра выписка, а дальше — полная неизвестность. Смогу ли я?..»
Екатеринбург
Екатерина Ивановна волновалась, сидя перед новеньким телевизором «Панасоник», купленным сыном месяц назад.
По первому каналу шли «Новости», но она их толком не слушала. Да, конечно, ее Ромка нашел себе работу. Он уходил в восемь утра и приходил в восемь вечера. Его глаза горели, когда раз в неделю он выкладывал на стол столько же, сколько мать не могла заработать и за три месяца. Впервые за долгое время они смогли позволить себе нормально питаться, купить новую одежду и даже импортную технику.
Мать видела, что сын действительно работает. Приходит грязный, голодный, но счастливый.
Так было до вчерашнего дня. Вчера ее сын, переступив через порог, с некоторым волнением сообщил, что едет в командировку дня на три в Москву на выставку. Смотреть новые образцы западной мебели, чтобы уже здесь из отечественного материала создать что-либо подобное.
— Тебе уже доверяют столь серьезные вещи? — удивилась мать.
— Ничего серьезного, — возразил Ромка. — Пройтись с фотоаппаратом по выставке и нащелкать три-четыре катушки — не такая уж и сложная задача.
Ромка, расставшись с «маман», так он частенько называл свою мамочку, отправился в аэропорт, где благополучно сел на рейс до столицы.