Он ненавидел эту часть себя. Более мягкую, добрую часть. И тот факт, что он разделил ее со мной, заставил меня почувствовать себя особенной.
— С тобой невозможно спорить, — сказала я, надув губы, но, черт возьми, я наслаждалась этим.
— И тебе это нравится, — он снова поцеловал меня, на этот раз в лоб, и заключил в объятия. — Я это я. Я не извиняюсь за то, кто я есть, и тебе это нравится, потому что ты похожа на меня. Ты та девушка, которая дразнила сына мертвого бандита, Мастера, в день своей свадьбы. Ты сама разбираешься в своем дерьме, и будь прокляты последствия. Ты никогда не задумывалась, почему родители назвали тебя Спэроу?
— Хм, давай подумаем. Может быть, потому, что мой отец был пьяницей, а мама-хиппи, и вместе они придумали очень глупое имя? — я попыталась скрыть смущение смехом.
Но внутри у меня все сжалось в тугие узлы. Все вокруг меня называли меня птичкой, а Джейсон называл меня Рыжиком. Никто не называл меня Спэроу просто так. Это было странное имя, и я его ненавидела.
Я откинула волосы назад, изображая скуку.
— В любом случае, я думаю о более важных вещах, например, почему, черт возьми, моя мама оставила меня, а не почему она назвала меня таким именем, чтобы меня потом обсирали в школе.
— Ты ненавидишь свое имя, — сказал он.
Я вывернулась из его объятий, чувствуя, как горит лицо. Открываться было трудно. Не только для Джейсона, но и для самой себя.
— Какой ты молодец, — я сделала большой глоток своего напитка.
Он снова заключил меня в медвежьи объятия. Его губы ухмыльнулись на моей коже.
— Ты не должна ненавидеть его, оно идеально тебе подходит. Оно символизирует свободу и независимость.
— Я не свободна, — напомнила я ему.
Он перекатился на меня, оседлав своими мускулистыми бедрами. Я лежала под ним, любуясь его сильным телом и зная в глубине души, что мне было удобно в этой клетке.
— Нет, не от меня, — согласился он. — Но поверь мне, птичка. Даже если я выпущу тебя из клетки, ты тут же прилетишь обратно.
Это было правдой, но именно это меня и беспокоило.
Мы провели больше времени, целуясь на ковре, как два подростка, прежде чем он поднялся на ноги и исчез в своем кабинете. Он вернулся с маленькой коробочкой. Простой, светло-зеленой. Он опустился на колени рядом со мной на ковер и вложил его мне в руку.
— Я уже некоторое время изучаю тебя, — сказал он. — Каждый день это урок, каждый разговор домашнее задание, и думаю, что уже знаю, что бы я выбрал, если бы мы знали друг друга до свадьбы.
Мое сердце затрепетало в груди, пульс ускорился. Это был момент истинного, чистого счастья, и он напугал меня до смерти. Я знала, что пройдет много времени, может быть, даже вечность, прежде чем у меня снова будет такой момент.
Я открыла коробку, немного побаиваясь. В последний раз, когда он сделал мне подарок, в день нашей свадьбы, я чуть не выблевала ему на колени ужин.
В коробке лежало кольцо. Оно очень отличалось от моего обручального кольца—чудовищная, привлекающая внимание побрякушка. Нет. Это был простой красный рубин. Это было похоже на каплю свежей крови. Простое, красивое, особенное и оригинальное.
До меня дошло, что именно такой он меня и видел. Я подняла голову, озорно улыбаясь.
— В моем обручальном кольце бриллиант размером с луну. Некоторые назвали бы это понижением рейтинга.
— Поверь мне, это апгрейд, — он взял кольцо и надел мне на палец, проведя по нему большим пальцем. — Кроме того, бриллиант в твоем обручальном не настоящий.
Я испуганно ахнула.
— Я шучу, малыш, — он рассмеялся.
Когда вечер перешел в ночь, мы легли в постель, и я извивалась под ним, выкрикивая его имя, точно так, как он предсказывал в нашу первую брачную ночь.
Я влюблена в убийцу, который не отвечал мне взаимностью и никогда не объяснял, почему взял меня в жены. Это ужасно, но это была уродливая, смущающая, неудобная правда.
Он кормил ложью, и я ела её с его ладони.
Он лгал мне, и ради него я закрывала на всё глаза.
========== Twenty ==========
Спэроу
Я сделала небольшой перерыв, чтобы понаблюдать за птицами над головой, когда они улетали из дождливого города.
Это была моя первая ошибка.
Я задержалась только на секунду, и это была секунда слишком долгая, потому что, когда я выдернула наушники, чтобы посмотреть, как птицы улетают от дождя, моя судьба была решена.
Я улыбнулась про себя, подумав о том, что впервые с тех пор, как я родилась мне захотелось остаться на месте, а не улететь. Мое счастье треснуло, сменившись хмурым взглядом, когда я заметила его.
Брок стоял передо мной, преграждая путь по узкому тротуару между высокими зданиями из красного кирпича.
На этот раз я испугалась. Это все меньше и меньше походило на совпадение. Бостон был не так уж мал, и он появлялся там, где я была уже четвертый раз. Как будто Брок знал, где я буду. Мне не хотелось признаваться в этом, но я была слишком нетерпелива, чтобы последовать совету Джейсона держаться подальше от этого парня.
Он прислонился к фонарному столбу, согнув одну ногу, и затянулся сигаретой. Увидев меня, он оттолкнулся от столба, и его лицо расплылось в улыбке.
— О, привет, — выдохнул он.
Я повернулась туда, откуда пришла, пытаясь продолжить свой бег, но он схватил меня за руку, его голос все еще был спокойным.
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Нет, — ответила я. — Если только это не связано с работой.
Дела в Руж Бис шли не так, как планировалось. Пьер все еще ненавидел меня, как бы я ни старалась, а Брок все еще пытался сблизиться со мной. Тем не менее, я знала, что они не уволят меня, хотя небольшая часть меня хотела покинуть это место, чтобы найти что-то получше.
Брок сунул свободную руку в карман своего тяжелого шерстяного пиджака.
— Речь идет о твоем муже.
— Нет, — нахмурившись, ответила я.
Почему каждый раз, когда Брок говорил о Джейсоне, я чувствовала, что мое сердцебиение замедляется?
Потому что я знала, что он знает. Знает, почему он женился на мне.
Я потянулась за телефоном в кармане толстовки с твердым намерением позвонить Джейсону, но он выдернул его из моей руки и бросил в открытый мусорный контейнер. Мои глаза почти выскочили из орбит, кровь отхлынула от лица.
— Какого черта? — взревела я.
Он не ответил, но его лицо изменилось. Он выглядел серьезно и по-королевски разозленным. Он притянул меня к себе, и моя грудь врезалась в его. Я поняла, что Брок больше не будет милым и дружелюбным. Ему надоело играть со мной.
— Пойдем со мной, — прорычал он.
— Я никуда с тобой не пойду, засранец.
А потом я почувствовал это. Он сильно ткнул стволом пистолета глубоко мне в живот. Но страх заглушил боль.
— Моя машина дальше по улице. Успокойся и не заставляй меня причинять тебе боль.
Дерьмо. Даже его акцент изменился. Внезапно он заговорил по-другому.
Я огляделась, отчаянно пытаясь разглядеть кого-нибудь на улице, но в пределах слышимости не было ни души. Это моя вина, что я бегаю каждое утро прямо перед рассветом. Я никого не видела уже минут десять.
Я была одна. Нет, хуже, я была с Броком.
— Брок, пожалуйста, — я даже не знала, о чем прошу.
Неужели я прошу его отпустить меня? Верный шанс, учитывая тот факт, что он только что ткнул меня пистолетом в бок.
Он развернул меня в противоположном направлении и повел к своей машине, подталкивая меня вместе с пистолетом. Я почувствовала его дыхание на своем затылке, и от этого по спине пробежала дрожь. Во рту у меня пересохло, и я изо всех сил старалась не поддаваться панике.
— Садись на пассажирское сиденье, — сказал он мне сзади.
Он толкнул дверь Ауди. Я сделала, как мне было сказано. Он быстро подошел к своей стороне машины и пристегнулся, его пальцы все еще сжимали пистолет.
— Видишь? Теперь мы на одной странице. Жаль, что тебе вообще понадобился этот маленький толчок, Спэроу. Мужчины обычно не водятся с проблемными женщинами.