Я не ответила, уставившись на пистолет, как будто голос Брока доносился из ствола.
— Как красиво, правда? — он ухмыльнулся, любуясь своим оружием, приподнял его и повернул направо и налево. — Мне нравится, как он ощущается в руке. Как будто весь мир у меня на ладони. Мощное дерьмо, да?
Но не такое сильное, как мой муж, — хотелось рявкнуть в ответ.
— Руки вверх, дорогая, — Брок направил пистолет на меня, я хотела возразить, но он прижал холодный ствол к моему виску.
— Господи, ладно, — я медленно подняла руки.
Брок наклонился ко мне, открыл бардачок, свободной рукой достал шприц, зубами откусил колпачок и с силой воткнул иглу мне в бедро. Я вскрикнула, потянувшись к его руке, но он ударил меня пистолетом по руке. Затем он проделал то же самое с другой ногой.
Я в ужасе уставилась на иглы, торчащие из обоих бедер.
— Какого черта ты со мной сделал?
Он отмахнулся от меня, засунув пистолет между бедер.
— Небольшая доза анестезии, — он размял кожу вокруг игл. — Ноги онемеют, пока мы едем. Не хочу, чтобы ты пытался выскочить и убежать. Когда Коннор забирал свой последний чек, он рассказал, что ты делала. Я подумал, что лучше подготовиться.
Он завел машину, положив одну руку на руль, а другой сжимая мою ногу.
— Устраивайся поудобнее, мы немного покатаемся.
Мы выехали из города по боковым улочкам, и вскоре машина свернула на пустынную двухполосную дорогу, ведущую на Запад. С каждой милей и минутой вдали от Бостона я становилась все более парализованной, и не только из-за ног.
Почему я встала так рано? Почему я бегаю в это время? Почему я всегда хожу по маленьким пустым тротуарам в поисках спрятанных бостонских жемчужин, мест, которые никто не знает и в которые никто не ходит? Почему я сказала уволить телохранителя? Почему я никогда не ношу балончик или что-то еще, чтобы защищаться?
Почему? Почему? Почему?
Брок мог быть сумасшедшим, возможно даже психопатом, каким я по иронии судьбы считала своего собственного мужа, но он не был глуп. Если Джейсон узнает, что он похитил меня, ему конец.
А это означало, что Брок не мог позволить Джейсону узнать об этом. Что бы ни планировал для меня Брок, я не вернусь Бостон.
— Ты все еще можешь отвезти меня обратно, — сказала я, глядя в окно.
В этот момент я вообще не чувствовала ног. Мы ехали вглубь леса, тусклый утренний свет просачивался сквозь высокие сосны. Я была так далеко от переполненного, беспокойного Бостона, что мне казалось, будто я на другой планете.
— Не делай того, о чем потом пожалеешь. Джейсон не перестанет меня искать. Как только он найдет меня, он убьет тебя.
Брок тоже смотрел вперед, улыбаясь и потирая щетину пистолетом.
— Нет, если я убью его первым.
Комментарий к Twenty
бум
========== Twenty-one ==========
Джейсон
Патрик Роуэн был мертв.
Мой долг-и удовольствие-нанести ему последний визит и присутствовать на похоронах. Пэдди хоронили в Уэймуте, где он родился и вырос, совсем рядом с городом. Его тело доставили самолетом из Майами. Дженсен предупредил меня вчера.
На похороны съехались самые разные старожилы. Люди, которых оставили мой отец и Роуэн, выжившие в хаосе, который они создали своими собственными руками. Там был Эйб Рэйнс, выглядевший, как воздушный змей, и так же неспособный сформулировать предложение, как обычно. Ему становилось все хуже, несмотря на дополнительные деньги, которые я положил на его банковский счет с тех пор, как женился на Спэроу.
Я коротко поздоровался с ним, и только потому, что был высокого мнения о его дочери.
Не обращая внимания на других скорбящих, я направился прямо к открытому гробу Роуэна, заглядывая внутрь, чтобы убедиться, что ублюдок действительно мертв. Часть меня хотела, чтобы Рыжик это увидела, но я знал, что должен защитить ее от такого дерьма.
В любом случае, это не принесет ей никакой пользы. Она не была монстром, как мы, не была под кайфом от мести и опьянена властью, как мы. Она была сильной, но невинной.
Однако я планировал насладиться этим событием в полной мере.
Я занял место в первом ряду, рядом с двумя незнакомыми пожилыми мужчинами. Я искоса взглянул на них, изучая. По их одежде, манерам и слабому запаху нафталина я понял, что старикашки не были экс-мафиози. Они выглядели древними, с белоснежными волосами и серыми фланелевыми костюмами, и хотя, вероятно, были ирландцами, они не смешивались с остальными.
Священник начал говорить, и я отключился. Тара и ее мать, единственные родственники Пэдди, сидели по другую сторону церкви. Тара плакала и шмыгала носом, сжимая в кулаке разорванные влажные куски ткани, и хотя я немного сожалел о ее потере, зная, что она ничего не унаследует от своего непутевого отца, я стоял на своём. Спэроу заслуживала имущества больше, чем она. Он причинил боль не Таре.
Как только началась служба, я сразу понял, почему место, которое я выбрал на передней скамье, было пустым. Мужчины рядом со мной сплетничали, как трахающиеся девочки-подростки. Они действовали в полную силу, не обращая внимания ни на священника, ни на всех остальных. Похоже, они проводили инвентаризацию того, кто был там, а кто нет, и хотя я не хотел, мне пришлось подслушивать.
— А кто еще не пришел? — один из мужчин прищелкнул языком.
— А, старая жена, Шона. Та, на которой он женился в девяностых. Ее тоже здесь нет.
— Меня это не удивляет. Пэдди устроил ей настоящий ад.
— Даа…
— И парнишка Кавана, удивлен, что его здесь нет.
— По-моему, теперь его фамилия Грейстоун. Он сменил ее после смерти отца. Я бы тоже так поступил после того, что с ним случилось.
— Дэвид Кавана навлек позор на свою семью. Убит наркоторговцем.
— Грейстоун, — продолжал старик, не обращая внимания на своего друга. — Должен быть здесь. В конце концов, Пэдди был его крестным отцом. Он должен проявить хоть какое-то уважение.
— Парниша сейчас живет в Бостоне, ты же знаешь. Переехал туда лет пять-шесть назад, кажется. Я видел, как он пару раз околачивался в любимом баре своего отца. Вот я и удивляюсь, почему он не пришел, если живет рядом.
— Я же сказал, что его зовут Грейстоун.
Старики бессвязно болтали, нить разговора трудно было уловить, но я уловил одну вещь. Сколько в мире Грейстоунов, и что еще важнее, Грейстоунов, которые переехали в Бостон пять или шесть лет назад?
Кавана. Грейстоун.
Кавана.
Грейстоун.
Опозорил свою семью… Теперь живет в Бостоне… Пэдди был крестным отцом… Кавана.
Дэвид Кавана. Кто такой Дэвид Кавана? Я попытался вспомнить. Имя звучало знакомо, как детская колыбельная, которую я не слышал уже много лет, но все еще мог напевать.
Дэвид Кавана. Кто ты такой, черт возьми, Дэвид Кавана?
И тут меня осенило.
Дэвид Кавана. Это случилось девять лет назад, когда гангстеры Америки поняли, насколько плохо регулируется индустрия переработки отходов, и нажились на этом. Мой отец избил Кавану после того, как он попытался украсть тонну денег. Кавана поймали, он вытащил нож и умер. Там была кровь. Везде.
Уборка этого бардака была одной из моих самых ранних работ в качестве Мастера. Я придумал историю с наркоманом, выбросив тело в переулок с ножом, гордясь тем, что так аккуратно справился с делами для своего отца.
Дэвид Кавана. Блять, блять. Дэвид гребаный Кавана.
Паранойя взяла надо мной верх, я опустился на скамью, но было уже слишком поздно. Я умирал от желания услышать, что они скажут дальше.
Один из седовласых мужчин кивнул, сплюнув еще немного информации и слюны на бордовый ковер.
— Брок, — убежденно произнес он. — Парня звали Брок. Славный парень. По-моему, он уже женат.
Моя рука скользнула к нагрудному карману. Я сжал в руке желтый листок бумаги. Все осколки сложились. Мгновение ясности нахлынуло на меня, и я закрыла глаза, делая глубокий вдох. У Брока был мотив.
Пэдди был крестным Брока. Ну конечно же. Вот почему Пэдди знал о маме Спэроу. Почему он знал об этом соглашении, о браке, обо всем.