— Расскажи мне все по порядку, — попросил он.
23
Прославленные и высокочтимые сенаторы,
я, Клавдий Глабр, претор республики, приехал в Капую, чтобы восстановить здесь Правосудие, и подаю сигнал тревоги.
Уже несколько дней здесь дует дурной ветер. Гладиаторы сбежали из школы ланисты Гнея Лентула Батиата. Семьдесят три человека были без оружия, но теперь они вооружены, и к ним присоединились рабы, работавшие в полях.
Они направились к горе Везувий, и никто не смог остановить их.
Покинув здание школы на берегах Вольтурно, они, вместе с оружейником, свободным гладиатором, ограбили харчевню, расположенную рядом с амфитеатром Капуи.
Там они завладели кухонными ножами и вертелами, а также забрали съестные припасы.
Ланиста Гней Лентул Батиат узнав о побеге, добился, чтобы магистраты города отправили отряд из Капуи в погоню за гнусными мятежниками.
Посоветовавшись с Батиатом и магистратами, я принял решение. Триста солдат под командованием трибуна Амилла были снаряжены той же ночью и на рассвете вышли из Капуи. Все были уверены, что к концу следующего дня Амилл приведет беглецов, закованными в цепи.
Ланиста Батиат уже мечтал об играх, на которых он заставит мятежных гладиаторов сразиться с его львами.
Я слишком хорошо знаю дикую натуру рабов, чтобы поверить в быстрое и счастливое окончание того, что, боюсь, является лишь началом бедствия.
В моей семье еще живы воспоминания о восстании рабов, которые залили кровью Сицилию, разрушили лучшие житницы и хранилища и убили многих.
Раб, сорвавшийся с цепи, превращается в дикого зверя. Еще хуже, если он — гладиатор, который умеет сражаться и не боится смерти.
Всего за несколько дней беглецы из школы Капуи показали, что они способны нанести нам не меньший ущерб, чем армия варваров. А их пока всего сотня.
Собирая рассказы тех, кто преследовал их и пытался поймать, я смог восстановить проделанный ими путь.
Вооружившись в харчевне ножами и вертелами, наевшись мяса и напившись вина, они направились к Везувию, по дороге вырубая фруктовые деревья, разоряя амбары, поджигая хлеб в полях.
Казалось, им помогают боги.
Впереди танцевала и пела жрица Диониса, спутница фракийского воина, которого они выбрали своим главарем. Он был солдатом вспомогательных войск республики, его имя Спартак.
Жрица выбрала одну из дорог, ведущих к порту города Кумы, по которым следуют многочисленные обозы.
Гладиаторам удалось ограбить обоз с оружием, которое везли в гладиаторскую школу Капуи. Так они получили в свое распоряжение трезубцы, сети, мечи, которые в руках гладиаторов стали смертоносными.
Трибун Амилл, которого я видел раненым и униженным, рассказал мне об этой битве.
Его армия в три раза превосходила рабов численностью, но те ревели, как дикие звери, и обратили в бегство большую часть легионеров. На поле боя осталась лишь малая их часть, а также сам трибун. Амилл рассказал мне, что был изумлен, увидев, что рабы, как солдаты, подчиняются фракийцу Спартаку, рвутся в бой, захватывают оружие противника. Они, не раздумывая, убивали врагов, которые продолжали сопротивляться.
С ужасом в глазах трибун повторял, что Спартак был настоящим предводителем, решительным, хладнокровным, а толпа гладиаторов и рабов беспрекословно слушалась его.
Я расспросил ланисту Гнея Лентула Батиата, и он признал, что гладиаторы действительно слушались Спартака.
Батиат грозится сурово наказать Спартака, подтолкнувшего оружейника школы к измене и убедившего его бежать вместе с рабами.
Греческий ритор Посидион, который находится в Капуе, знает Спартака-фракийца. Его, кажется, привлекает этот человек, и он неоднократно упоминал о его храбрости. Он говорит, что судьба была к нему благосклонна уже во многих его делах. Спартак выжил в поединке, который устроил трибун VII легиона и который, по всем правилам, должен был окончиться для него гибелью. Но противник отказался убивать Спартака и предпочел умереть сам.
Фракиец — воин, гордящийся своим родом, своим царским происхождением.
Жрица Диониса и еврей-целитель, которые сопровождают его, твердят, что он — избранник богов, в этом уверен и Посидион. Восстание гладиаторов, возглавляемое таким человеком, может представлять собой большую опасность для республики.
Капуя богата, десятки тысяч рабов работают здесь на виллах и плантациях.
Если слух о восстании распространится, то оно охватит всю провинцию, подобно тому, как огонь, раздуваемый ветром, уничтожает леса, урожай и житницы.