Вслед за Эномаем вышел из подчинения Крикс. Он сказал своим галлам: "Мы возьмем Рим, как брали и разрушали его наши прадеды". Но римляне заманили армию Крикса в Гарганские горы.
Спартак, узнав, что он окружен, поспешил к нему на помощь, но прибыл на поле сражения, когда оно уже закончилось. Галлы были уничтожены, но только четверо из них — убиты ударом в спину. На теле Крикса зияло множество ран...
Среди пленников, которых Спартак водил с собой в походы в качестве заложников на случай, если они ему понадобятся для обмена, было и триста сыновей видных патрициев. Сейчас пришла их очередь. Их разделили по парам и заставили сражаться друг с другом наподобие гладиаторов при погребении Крикса, которое совершилось с высшими почестями. Участие патрицианских сыновей в похоронном ритуале преследовало цель не только отомстить за гибель отважного галльского военачальника. Спартак хотел этим показать, что и властители мира могут стать рабами страха, если их поставить в рабские условия. И могут умереть храбрецами, если преодолеют страх.
Пусть эти юноши из знатных римских родов с роковым опозданием поймут, что они были надменными только потому, что некому было противопоставить что-либо этой их надменности. Стражники-рабы подталкивали их пиками и раскаленными железными наконечниками копий, заставляя сражаться друг с другом. И они стали участниками кровопролитной игры, которой не однажды наслаждались как зрители. Теперь, выйдя на арену борьбы, они поменялись местами с гладиаторами.
Глядя, как они убивают друг друга, Спартак мрачно торжествовал — обнажилось их душевное ничтожество, которое всегда было скрыто под маской гордости и патрицианского высокомерия. "Шесть веков должно было пройти, — думал Спартак, — чтобы вы стали патрициями, и достаточно лишь нескольких минут, чтобы вы перестали ими быть". Но он не стал выражать вслух свое презрение к ним. Оно недолго бы их тяготило, потому что им предстояло в скором времени искрошить друг друга на куски в честь погибшего гладиатора, который много раз встречался на арене со смертью, чтобы доставить им наслаждение.
Потом он укорил себя за то, что заставил этих патрицианских сыновей сражаться друг с другом потому, что ему легко было это сделать. Но тут же отбросил эту мысль, решив, что принуждение было необходимым: как возмездие за вековую вину прадедов и отцов перед покоренными народами.
Патрицианские юноши, которым рабы с копьями не давали выйти из круга, ранили и убивали друг друга до тех пор, пока не полегли все до единого возле погребального костра. Тем самым они внесли свою щедрую лепту в почетный ритуал на похоронах погибшего военачальника разбитых галльских легионов.
Так завершилось скорбное торжество на широкой лесной поляне в Гарганских горах.
Оставшись один, Спартак сказал вслух:
— Только это я сумел сделать для тебя, храбрый, благородный, верный Крикс. Лишь однажды ты не послушался меня, и это стоило тебе жизни.
После гибели Крикса и его легионов все военачальники Спартака поняли: такое постигнет каждого, кто от него отделится.
В армии Спартака было введено строжайшее единоначалие.
Тем временем римский Сенат издал декрет, которым обещал после победоносного окончания войны с бунтовщиками свободу всем боеспособным рабам, имевшим возможность присоединиться к Спартаку, но не сделавшим этого.
Рабы, которых это касалось, предпочли терпеливое ожидание, которое могло и не принести им свободы, вступлению в армию Спартака, которое могло принести им гибель.
Сразу же остановился приток людей в армию Спартака. Потери ее росли, численно она постепенно уменьшалась...
Марк Лициний Красс всегда был в выигрыше. Даже там, где другие теряли, он приобретал. Если в каком-либо густонаселенном квартале, где живут плебеи, возникал пожар, он немедленно устремлялся туда. Огонь не успевал еще закончить свою разрушительную работу, но Красс уже успевал совершить свою — созидательную. Он являлся как благодетель к растерявшимся людям, придавленным своим горем, и за бесценок скупал земли на пепелище. Потом наскоро воздвигал там новые многоэтажные дома и пускал жить оставшихся без крова, заодно ссужая им деньги под большие проценты.
В результате пожаров, которые довольно часто происходили в Риме, Красс стал собственником больших кварталов в центре города. И как владелец домов и многих других богатств, он получил прозвище Богач.