И мы пошли… Мы молились, чтобы он выжил, пусть даже он бы не мог ходить или говорить, но только чтобы жил! Мы бы ухаживали за ним, даже в лежачем состоянии, но только бы он был жив!
Так прошли три дня, в полном непонимании, что происходит, в страхе и молитвах!
Врачи говорили, что отказали почки, потом кишечник… Конечно, 8 часов наркоза, с его пневмотораксом, и дали эти осложнения. Видимо, когда его перевели с искусственного дыхания на обычное, легкие дали сбой и пошел отек.
Утром 17 июля сообщили, что его не стало…
Услышав это, я, как ребенок, убежала в комнату, спряталась, как будто это могло что-то изменить… а в соседней комнате мама, еще ничего не знающая, ворковала с маленькой Кристиной и собиралась на службу в церковь.
Никогда не думала, даже в страшных снах, что мне придется ей говорить такую ужасную новость…
Она зашла ко мне:
– Ну что, пойдем в церковь?
– Уже не надо, – только и смогла прошептать я.
– В смысле?
– Папы нет…
А дальше, дальше было страшно. «Скорая», крики мамы о том, что они его убили, приезд родных и друзей, все как в тумане!
Мой мир рухнул! Двадцать пять лет я жила в совершенно необыкновенной атмосфере, с папой, который любил меня безмерно, и я отвечала ему взаимностью. Он был нашей защитой и опорой. Был всем для нас!
И вот этот мир рухнул… В первый день я даже не могла заплакать, слез не было, внутри было пусто и как будто кто-то выжег мои эмоции.
Мне казалось, это страшный сон!
Причем ловила себя на мысли, что я не жалею себя, а именно мне больно за него, что он не пожил еще, не насладился статусом деда, а ведь он так хотел жить…
Мама рассказала, что в эту ночь ей снился сон, очень явный, было ощущение, что все происходит натурально. Ей снится их спальня с папой, она просыпается и видит его, сидящего рядом и нежно смотрящего на нее.
– Спартачок, солнышко, ты же в больнице, как ты оказался тут?
– Да, милая, я ненадолго, только насмотрюсь на тебя и обратно! Какая же ты у меня красивая! Как же сильно я тебя люблю! Я всегда буду рядом с тобой!
И мама проснулась, а рядом никого…
Потом были похороны… Очень много народу пришло проститься, его зрители, поклонники, коллеги, там же впервые мы увидели женщину, назвавшуюся нашей родственницей, которая потом, скорее всего, стала причастной к этой жуткой истории, но тогда, на похоронах, мы безоговорочно ее приняли.
Войдя в зрительный зал, увидев на сцене гроб с папой, я долго не могла подняться на сцену, ноги не слушались меня, я даже начала падать от бессилия на кресло, а потом как будто кто-то толкнул меня в спину, и я пошла… Я помню, что не могла понять, почему он холодный, и принять то, что это он лежит в гробу. Я держала его руку, плакала и шептала:
– Ему холодно, он же холодный… Что вы все стоите, ему же холодно!
Спасибо близким и друзьям, что были тогда рядом.
На кладбище, стоя у гроба папы, я поклялась, что независимо ни от чего буду актрисой, как он мечтал! Буду продолжать династию и когда-нибудь рожу сына Спартака, о котором он так же неистово мечтал всю жизнь!
А потом началась наша жизнь «после». И с каждым днем становилось все больнее от осознания, что его больше не будет.
Я не хотела жить, спасло то, что был ребенок и я не имела права раскисать.
Хотя был один случай, когда я чуть не выпрыгнула на полном ходу из машины…
Мы ехали из театра с коллегами на машине типа маршрутки и заговорили о папе, и больно стало так, что я раскрыла дверь машины, и подруга едва успела схватить меня за воротник. Отхлестала по щекам и дала понять, что так нельзя! Есть моя дочь, мама и я обязана быть сильной!
И я пыталась. Но никогда не думала, что через несколько лет мне потребуется такая сила и выдержка, чтобы пережить все эти испытания.
Статья… Эта пресловутая статья, перевернувшая нашу жизнь с ног на голову…
Мы жили с мамой в одном доме, и, конечно, она почувствовала, что что-то не так.
Вечером она подошла к нам с мужем и робко спросила:
– Что случилось? Я же вижу, что вы какие-то как в воду опущенные. Не скрывайте от меня ничего, что бы ни случилось.
– Мам… Не знаю, как сказать, но боюсь, ты все равно узнаешь, в общем, вышла статья в одном журнале, и там какой-то парень заявляет, что он сын моего папы.
– О! Дети лейтенанта Шмидта и до нас добрались, – сказала мама, – а я как раз недавно еще возмущалась волне «внебрачных» детей по ТВ, прям у всех артистов они резко появились. Вот и наша очередь пришла.
Я поразилась ее реакции. Я знала, что мама обладает чудесным чувством юмора, но что так легко и шуточно она воспримет эту новость, я не ожидала.