Из кухни они попали в темный коридор с кучей дверей. Вэон уверенно ступал вперед, а вот Малкольм — нет. Он с опаской шел вперед, придерживаясь одной рукой за стену. Это, конечно, никак ему не поможет, если вдруг запнется, зато на душе спокойней.
— Жди здесь, — приказал Вэон. — И ничего не трогай.
И куда-то убежал, оставив Томаса одного в столовой. Она была невероятной огромной по сравнению со всеми, что ему доводилось видеть в своей жизни. Посередине стоял массивный деревянный стол темно-шоколадного цвета с резными ножками в виде обнаженных девушек, изгибающихся в сексуальном танце. Он насчитал целых тридцать стульев: по четырнадцать слева и справа и по одному с этого и с того конца. Тридцать человек… Это же все его ребята с зала здесь поместятся вместе с тренером и еще место останется. Эх, соскучился он по ним всем… Не такие уж они и придурки, есть намного хуже.
Малкольм подошел к окну и пригляделся к стеклу. Несмотря на то, что оно было толстое и слегка мутноватое, через него все равно удалось разглядеть размытые силуэты несущих свою службу стражников. Или просто знающий об этом мозг любезно дорисовал картину.
— Пошли, — скомандовал неожиданно появившийся за спиной Вэон.
Покинув столовую, они оказались в очередной коридоре. Не успел Томас сделать и пару шагов, как тут же пришлось свернуть направо и подниматься по широкой лестнице на второй этаж, где их снова ждал… коридор, черт его дери, и двери, двери, двери! Будь они прокляты. Дойдя почти до конца, Вэон открыл одну из них.
— Заходи, — повелительным тоном сказал он.
Когда дверь закрылась за ними, наставник что-то прошептал на незнакомом языке. «Эльфийский?» — удивленно отметил про себя Малкольм. Он точно впервые его слышал. Ни одно из наречий зверолюдей не обладало такой изысканной мягкостью, а для всеобщего слишком сложное произношение. Такое сходу не выговорить. Про орочий лучше вообще не вспоминать: слишком большая разница. Один похож на набор звуков, когда другой — прекрасная мелодия, ласкающая слух.
И тут Томас отвлекся от своих мыслей. Тишина… Странная, давящая тишина, в которой отчетливо слышалось их слегка сбившееся дыхание, как будто мозг специально цеплялся за это.
«Что-то новенькое», — промелькнуло в голове.
— Ты должен быть счастлив, человек, — сказал Вэон. — Редко кто удостаивался чести быть здесь.
Поначалу Малкольм хотел что-то сказать в ответ, но передумал. Он до сих пор не забыл о вчерашнем нападении, о шраме на ладони и о Лотионе. Нельзя больше допускать подобных промашек, если жизнь дорога, а ему она еще ой как дорога.
— А теперь рассказывай, иноземец, — приказал наставник, изменившись в лице. — И только попробуй что-нибудь утаить!
— Что рассказывать? — взволнованно проговорил Томас, не понимая, что от него сейчас требуют. Он же вроде ничего не натворил: вел себя тихо и смирно, лишний раз никому не перечил и делал все, что приказывали.
— Все. С самого начала, как попал в наш мир. Особенно про эльфа со шрамом на щеке.
— В виде креста? — удивленно округлил глаза Малкольм.
— Да, — поджал губы Вэон. — Лучше тебе рассказать все, как есть, человек. Или ты пожалеешь, что не сдох еще тогда, при переходе!
Глава 15 [Новая версия, финал]
Когда Сахжар вернулся вместе с Намиром и Мором, он предложил гостям и Раз-Два с Троргардом проследовать за ними в другой зал, который больше подходил для проведения главного боя вечера. Это если переводить сказанное им на понятный язык, а то его высокопарная речь, обильно сдобренная пафосом, оказалась слишком сложной для восприятия. Они сначала вернулись обратно в холл, оттуда пошли в банкетную, а уже через нее попали в нужный зал. Он поражал не только своими размерами, но и тем, что напоминал уменьшенную версию археймского амфитеатра: в центре имелась своя небольшая арена, а вокруг нее стояли многочисленные мягкие скамьи с небольшими столиками, заставленные явствами. Теперь понятно, зачем тянули время. На втором этаже располагались ложи для особых гостей, одна из которых предназначалась и для хозяина особняка.
— Давно я здесь не был, — проговорил Троргард. — Надеюсь, Урланы сегодня будут на твоей стороне. Не подведи меня.
В ответ Раз-Два молча кивнул и только собирался двинуться сквозь толпу богачей к арене, как к ним подошел эльф с черным рабским ошейником на шее и с клеймом на предплечье в виде пяти скрещенных кинжалов.
— Господин Троргард, — почтительно сказал он, чересчур низко склонив голову. — Мой хозяин приглашает вас присоединится к нему.
— С удовольствием, — без раздумий ответил Троргард. — Что ты на меня так смотришь, Раз-Два? Да, меня уже тошнит от них, но я ни за что в жизни не упущу такую прекрасную возможность увидеть первым их охреневшие лица, когда ты одолеешь Намира. Пошли, раб! Я уже весь в предвкушении!
Но Раз-Два мало волновали странности своего… нанимателя? Так будет правильнее его назвать. Все-таки не за честь и славу будет драться, а за вполне вполне понятную и близкую ему звонкую монету. Играть в благородство приятно, когда кошель тугой, а пока он пустой — все имеет свою цену. Даже разговор с ним, за которым Троргард заплатил, не сказав ни слова против. Просто взял и высыпал на стол ровно сто одну монету, несмотря на то, что Раз-Два сказал это не всерьез. Он всего лишь хотел как-то отвязаться от назойливого старика. Именно поэтому пришлось выслушать его. Сделанное им предложение оказалось… весьма заманчивым .
И как нельзя кстати.
Протиснувшись сквозь толпу ремесленников, Раз-Два не удержался и протаранил плечом Альмара, которого тоже здесь был. Все-таки лучший кузнец города — чему тут удивляться? Тот даже ничего не сказал, только посмотрел злобно. Другие попытались возмутиться его поведением, но он им не дал. Видимо и сам понимал, что заслужил.
Когда Раз-Два спустился на арену к Намиру и ступил на песок, он вдруг вспомнил свою детскую мечту, которой грезил до смерти родителей. Можно ли называть туманные обрывки приправленные полузабытыми, почти чужими чувствами воспоминаниями? Это слишком сложный вопрос. Сейчас от мечты ничего не осталось, но тогда… Тогда она окрыляла, придавала всему смысл, казалось, будто нет ничего важнее. Как бы это не смешно звучало, но он, как и большинство мальчишек, всем сердцем страстно желал сражаться там, на священном песке арены, и однажды бросить вызов самому великому Мору.
«А ведь мечта почти сбылась», — подумал Раз-Два, бросив взгляд на ложу, где сидели Сахжар, Мор и Троргард.
— Ответь мне на вопрос, орк! — крикнул ему Намир. — Ради чего ты здесь?
— Не твое дело, зверолюд, — огрызнулся Раз-Два.
— Мне уже нравится твой настрой. Посмотрим, на что ты способен!
С этими словами ягуар бросился в стремительную атаку. Он выкинул вперед руку, добавил с ноги по бедру и тут же врезал ею же в живот. Это отбросило Раз-Два на пару шагов назад. Если бы не рефлексы, ему бы знатно досталось. Но противник не собирался давать ему время на передышку. Опять стремительный рывок, за которым последовал мощный удар левой ногой по туловищу. Раз-Два отшатнулся в сторону, успев подставить руку. И тут случилось неожиданное — голову пронзила острая боль. Всего на миг мир перед глазами потонул в черноте. А когда снова вспыхнул, то оказался немного повернутым, словно он падал. «Нельзя!» — приказал самому себе Раз-Два. Он сделал еще несколько неловких шагов, заваливаясь куда-то вправо, но сумел устоять.
— Выстоял? — удивленно усмехнулся Намир. — Это достойно уважения.
Голова жутко болела, как будто сейчас лопнет. Раз-Два тяжело выдохнул и с трудом поднял руки. В таком состоянии тяжело соображать. Мысли путаются. Ягуар не стал ждать, когда он оклемается. Снова пошел в атаку. Но в этот раз его встретили как полагается — точным ударом в лицо. Всего-то надо было увернуться в последнюю секунду и врезать в ответ. Теперь понятно, почему ему так часто удавалось выходить победителем из пьяных драк. С выключенной головой оказывается проще драться.