В этот момент, я решаю, что мне она нужна любым доступным способом. Света, словно, почувствовала мои колебания, начала активнее привлекать внимание, трещала не затыкаясь и терлась всеми выступающими частями тела. Надоела. Но все равно целую ее, не отводя глаза от Лады. Как только толпа скрывает ее от меня, спешно придумываю какой-то предлог, сразу отрываюсь от Светы и ухожу. Надоела, блин, липучка.
Выследить Ладу и переговорить стало основной задачей, после того как увидел подкатывающего к ней Ганса. Ревность, чужое для меня ощущение, огнем обрушилась на меню голову. Увидев его рядом с Киратовой, прихожу в нестабильное состояние. Не трогай ее, просто отойди…. Все время приходилось дергать себя назад. Нет оснований ни на что. Она мне никто, и я ей тоже. Но!
Специально сел максимально близко в сквере, чтобы ощутить ее. Даже через одежду било будоражащими лучами. Резким голосом говорил о том, что не стоит ходить с Гансом и она, конечно, злилась. Что я нес? Естественно, она стала грубить в ответ.
И все, мне сорвало крышу. Схватив за плечи, немного встряхнул. В этот же момент залип на губы Лады. Сочные, красивые, припухшие губы. Я очень хотел их поцеловать. Очень.
Все дело в том, что в жизни являясь, наглым и удачливым в отношении противоположного пола, я никогда не испытывал человеческих чувств в отношении девушек. Только потребительство и все. Света это знает. Нам удобно вместе, и особо друг другу не обязаны.
Но Лада. Эта чертова Лада. Она сбивает все мои устоявшиеся ориентиры и это беспокоит. Все что я сделал-ушел, чтобы успокоиться. Если бы я ее поцеловал, то вряд ли остановился. Поэтому злюсь, схожу с ума от потери почвы под ногами. Непривычно, уязвимо, некомфортно. Не понимаю уже, что побеждает во мне злость и раздражение в отношении Киратовой, или…
8
Последующие дни проходили минорно, за исключением некоторых событий, одно из которых все же было из ряда вон.
В аудиторию нельзя было зайти, так как обсуждение прошедшей тусовки еще будоражило всех. Говорили, строили предположения. И, как оказалось, мне завидовали, из-за Ганса. Особенно язвила Кристина.
— Лад, как погуляли с Гансом? — громко спрашивает она.
Вижу, как многие услышали и с большим интересом ждали ответ. Выдыхаю, натягиваю на лицо милую улыбку.
— Нормально. А почему ты спрашиваешь?
Кристина завистливо шипит.
— Вас видели на набережной. Вы встречаетесь?
То, что я удивлена, это ничего не сказать, я обескуражена. За нами следили? Кто мог видеть? На минуточку набережная и то место, где отмечали вечеринку, находятся на приличном расстоянии друг от друга.
— Нет, просто гуляли и болтали — все же даю информацию.
И тут Крис меня прибивает вопросом.
— А почему целовались? — ехидно улыбается.
Я понимаю, что части девочек и самой Кристине, очень хотелось быть на моем месте. Но никто из них не знает, как происходило на самом деле. Обвожу всех взглядом. Да боже мой, все пялятся и ждут ответ. И самое главное, среди этого всего, вижу Спартака, весь вид которого выражает такую злость, что Света, стоящая рядом с ним, обеспокоенно смотрит на него. Оказывается, она тоже может проявлять человеческие чувства.
Спасла Машка. Она вихрем влетела в аудиторию, подбежала, молча сгребла мои принадлежности в рюкзак и ни слова не говоря, потянула меня за собой. Все, что я успела, на ходу крикнула старосте, что лекцию пропустим. Мы молча бежали по коридору, потом по улице, пока не ворвались в тихое кафе и заняли место в самом отдаленном углу.
Я всерьез забеспокоилась, Маша была белее мела. Заказав чай и выпечку, ждала пока Маня успокоится и начнет говорить. Наконец, она начала розоветь и приходить в себя.
— Мань, ты чего? — тихо спрашиваю я.
— Филатов — сглатывает она он…
— Он что? Что-то сделал? Не молчи, Маш — напрягаюсь я.
Вроде бы Егор приличный парень. Закрытый, не смотря на его большое количество почитательниц. Даже сказала бы, что он такой мрачный романтичный, как темный рыцарь. Но из-за него переживает моя Маня, и это плохо.
— Ты же с ним уехала? Успокаивайся и рассказывай по порядку — пытаюсь привести ее в чувство и вызвать на разговор. Расскажет, может отпустит ситуацию.
Машуня приглаживает растрепанные волосы, вытирает салфеткой нос и с лихорадочно блестящими глазами начинает рассказ.