А он все целует, ведет языком, гладит руками, спуская их к бедрам. Ласкает ладонями внутреннюю сторону, играет ртом с моей обнаженной кожей. По мере его приближения ко мне туда, начинает просто трясти. Не понимаю от чего. От неожиданности, страха или дикого вожделения. И как только он касается своим языком меня, понимаю — вожделение.
Спартак нежно бьет языком по розовой плоти, перекатывает, засасывает. Ощущения лупят по воспаленному телу и мозгу по нарастающей. Не знаю, смогу ли выдержать все это. Просто нереально!
Спартак не дает ни минуты передышки от накатывающих волн, только усиливает их. Я мечусь под ним, пытаюсь отодвинуться, не в силах выдержать того, что мне дарит. В ответ он прижимает мои бедра к кровати, без возможности двигаться, и вновь начинает свою распаляющую пытку. Мне кажется, я умираю.
Мой тело струна, перетянутая на гитаре. Я тону, захлебываюсь вновь подступающим сокрушающим оргазмом. Не выдерживаю, опускаю ладони вниз и притягиваю парня к себе, выскальзываю из-под его удерживающих рук, и поддаюсь бедрами вверх, к его беспощадному языку. Пара чувственных движений и я опадаю, оглушительный оргазм прибивает меня к поверхности кровати. Я без мыслей, без сил, без ничего.
— Понравилось? — спрашивает Спартак, глаза которого поблескивают, все еще затянуты грозовой пеленой страсти.
— Не спрашивай очевидных вещей. — парирую я, умудрившись раскопать в себе остаток сил и кое-как отдышавшись.
— Это еще не все. — шепчет он — Готова продолжить?
Он решил меня убить. Но я готова. Просто киваю и жду. Он сегодня делает то, что хочет. Стягивает с себя штаны, а под ними ничего, белья нет. Зато я прекрасно вижу могучий член, вздыбленный, увитый венами, с крупной головкой. Налитый кровью, внушительный, покачивается. У меня не было возможности увидеть его в клубе, но сейчас я с удовольствием позволяю себе это сделать.
— Хочешь потрогать? — спрашивает Спартак.
Не сводит с меня взгляд, ждет ответ. Ждет..
Я сглатываю и ни к месту начинаю волноваться. Но утвердительно киваю, не в силах произнести ни слова. Пододвигаюсь к краю кровати и остаюсь сидеть на согнутых коленях. Спартак ждет, тяжело дышит и смотрит на меня.
Протягиваю руку и обхватываю член. Кожа бархатная, горячая. Он немного пульсирует. Веду рукой вверх-вниз, несильно сжимаю. Рваный вдох взрывает дыхание Архарова. Поднимаю глаза на его напряженное лицо, на лбу вздулись вены, смотрит горячо и кипуче.
Спартак кладет свою ладонь поверх моей и делает несколько резких движений. Он хватается за меня и сдавленно шипит. Замерев, пережидает момент. Член просто каменеет в моей руке. Спартака неслабо шатает, на лбу появляются бисеринки влаги.
— Ты….-судорожно выдыхает — так трогаешь…. Все….хватит… — нежно убирает мою ладонь. — Хочу тебя, Лад. Только тебя. — говорит он тихо, но так проникновенно. — Моя…Лада…..ты…моя. — гладит по лицу, убирает прилипшие волосы, целует.
Спускается к шее, катает по коже мягкими губами, спускается к груди и лижет соски. А у меня и так ощущения просто неземные. Его ласки уносят меня за грань космоса, в невесомость. Возвращаюсь только тогда, когда чувствую, как головка упирается в меня. Начинает потрясывать от нетерпеливого желания. Спартак водит разбухшей головкой и размазывает скопившуюся влагу по раскрытым лепесткам.
Нет, мы точно задохнемся, кислорода критически не хватает.
Раскрываю ноги шире и приподнимаюсь навстречу. Что же он делает со мной? Превращаюсь с ним рядом в законченную нимфоманку. Закусив губы, Спартак медленно заполняет меня. И по мере этого заполнения, нас разбивает в звездную пыль от нахлынувших ощущений. Это не передать словами. Нет таких слов. Вообще нет. Он входит в меня до конца и замирает. Усмиряет дыхание и начинает двигаться.
Первый толчок-страсть неопровержимая.
Второй толчок — всепоглощающий трепет.
Третий и последующие — нас нет, мы не на этой планете.
Проникает, покоряет, владеет. Нежный, ласковый, неземной. И я…Я с ним…Такая же…
Он плавно ведет, зовет за собой. Дарит мне рай на земле, и я тону. Я иду, я бегу за ним.
Толчки с размеренных переходят в дробные, становятся беспощадными и бьющими. Его лицо меняет выражение со скоростью ветра. Он тонет, парит, злится, захлебывается. Спектр эмоций уничтожает меня. Просто разрывает.
— Только я буду спать с тобой. — часто и мстительно, словно метку ставит, входит в меня — Моя маленькая девочка, ты такая…Ладааа — стонет он. — Я — толчок- тебя — толчок- никому… — толчок-…не отдам. — как мантру твердит он.