– Спасайте царя!
Он рванулся вперед, выдернув копье из рук лежащего рядом мертвеца. Клейдемос бережно опустил Антинею на землю и обернулся, выхватывая меч. Со всех сторон нападали враги. Проложив путь сквозь все преграды, Карас подоспел вовремя, чтобы разорвать кольцо врагов. Один из противников двинулся на него, но Карас пронзил его щит и броню копьем, вонзив наконечник в грудь. Он поднял врага в воздух и швырнул в остальных, которые тут же отпрянули в ужасе. Клейдемос приблизился к Карасу и взмахнул мечом. Вместе они сбросили нападавших со стены.
Это зрелище приободрило остальных илотов, и они вернули контроль над стенами. Они оттесняли врагов, отталкивали приставные лестницы, засыпали спартанцев градом камней и дротиков, скидывали балки, оторванные от парапетов. Клейдемос взял Антинею на руки и отнес в безопасное место под навесом, где женщины ухаживали за ранеными.
Спартанцы отправили послов, чтобы попросить о перемирии и забрать тела погибших. Их просьба была удовлетворена, и вскоре рабы с носилками поднялись к городским стенам и стали подбирать трупы павших воинов, по возможности стараясь составить воедино тела, расчлененные камнями. Царь Архидам стоял у входа в лагерь с опущенной головой и наблюдал за тем, как рабы возвращались с телами гоплитов. Он смотрел на каждого из них, плотно сжав челюсти и кулаки. Потом, когда все вернулись в лагерь, он поднял взор на город илотов. Заходящее солнце окрасило склоны горы в багряный цвет, цвет крови его воинов.
Глава 12. Волк
Из плеча Антинеи вытащили стрелу, но у нее началась сильнейшая лихорадка. Она долго боролась со смертью. Каждую ночь, возвращаясь с городских стен, Клейдемос часами смотрел на нее перед сном, гладил горячий лоб и умолял богов о ее спасении. О младенце позаботилась кормилица, у которой при родах умер ребенок, и у нее осталось молоко для сына Антинеи. Тем временем старейшины города возвели небольшое святилище на руинах древнего храма Зевса Ифомского. В своих молитвах они обращались к богу с просьбами о здоровье вождя и о спасении его супруги, находившейся между жизнью и смертью. Их молитвы были услышаны, и Антинея пошла на поправку. Но она страдала всякий раз, когда видела, как Клейдемос надевает доспехи и выходит из дома, вооружившись мечом.
С наступлением зимы пришли дожди с холодами, и военные действия прекратились. Спартанцы ограничивались тем, что держали в долине небольшой отряд, но это не мешало жителям Ифомы пополнять запасы. По ночам они покидали город по одному и отправлялись с вьючными животными в окрестные деревни, где мессенцы загружали их зерном.
От мессенцев они узнавали новости о том, что происходит в округе и во всем Пелопоннесе. Так, Клейдемос понял, что Спарта начала сталкиваться с трудностями в отношениях с соседними государствами, в особенности с аргивянами, всегда относившимися к ней с неприязнью, и аркадцами, недовольными спартанской гегемонией. Это давало ему повод надеяться на то, что сопротивление Ифомы удастся продлить. Когда наступила весна, его сын начал делать первые шаги и произносить первые слова. И Клейдемос задумался о том, что случится, если Спарте удастся сосредоточить военные силы вокруг Ифомы. Услышав, что старейшины и эфоры приняли решение навсегда покончить с войной в Мессении, Клейдемос решил любой ценой спасти Антинею, сына и стареющую мать.
Он попросил Караса вывезти их из Ифомы в безопасное место – Аркадию или Арголиду. Там Клейдемос присоединится к ним или они вернутся в Ифому, если ему удастся защитить свободу илотов. Карас согласился выполнить эту задачу до начала весенней военной кампании. Однажды вечером Клейдемос поделился этим планом с Антинеей.
– Послушай, – сказал он, – я слышал, что в Спарте принято решение о прекращении войны. Это может означать лишь одно: уничтожение Ифомы и истребление или порабощение нашего народа. Поэтому я принял решение: вы с малышом спасетесь и возьмете с собой маму. Карас отвезет вас в безопасное место в Аркадии. Там вы поселитесь в семье добрых людей, его знакомых. Я останусь здесь и буду защищать город. Если мы выдержим оборону и разобьем спартанскую армию, то, возможно, обретем свободу. Тогда ты вернешься, или я приеду. – (Антинея расплакалась.) – Разве можно так прощаться? Ты рыдаешь так, словно я уже умер.