– Если Ксантипп проиграет сражение, то Озмилк и Магон обвинят во всём нас! – сказал Ганон.
– Если он проиграет войну, то всем нам будет без разницы, кто виноват! Римляне уравняют наши споры. И вряд ли кто из нас сможет тогда кичиться богатством и знатностью! – глубокомысленно заметил Гамилькар.
– Не слишком ли он становится популярным среди солдатни и черни? – сказал Газдрубал.
– Это и нужно для достижения победы! – возразил Ганон. – Солдаты должны верить в своего полководца.
– Но после победы это может стать лишним! – добавил Газдрубал.
– Вот тогда мы и примем меры! – отрезал Ганон, мысленно решив, что хороший герой – мёртвый герой. Он сказал бы это и вслух, но в последнее время поведение Гамилькара вызывало у него подозрение. Вдруг тот захочет защитить или предупредить спартанца.
– Римляне уже послезавтра собираются начать боевые действия, – заметил Газдрубал, – заканчивается срок их ультиматума.
Ганон слегка побледнел и с надеждой подумал о Ксантиппе. «Дай, Мелькарт, победу нашему войску под предводительством этого спартанца!»
Все ждали начала боевых действий. Ксантипп решил не затягивать ожидание. Пришла пора воевать! Самому главному – слушать спартанские приказы – он сумел приучить карфагенские войска. Но Ксантипп понимал, что долго поддерживать суровую дисциплину в сборном карфагенском войске будет трудно. Пока у воинов высший подъём боевого духа, надо идти в атаку. И победить!
7
Утром Ксантипп построил войско и произнёс короткую речь.
– Мы выступаем. Наша задача – победить и вернуться!
Отряды мерной поступью, бряцая доспехами, направились к выходу из лагеря. С гиканьем пронеслась конница. Завершали шествие слоны. Именно слонам Ксантипп уготовил роль пробивающей всё силы. Впервые Ксантипп увидел слонов во время своего пребывания в Египте и Сирии. С одним слоном у него сложилось что-то вроде дружеских отношений. Это был индийский слон – здоровенный, умный, отличавшийся горячим характером. К себе он подпускал только погонщика, но потом как-то подпустил к себе Ксантиппа. Позднее Ксантиппу неоднократно доводилось ездить на этом слоне. Сейчас он жалел, что этот слон остался в Египте.
Наёмники, проходя мимо, громко выкрикивали имя Ксантиппа. Он же невозмутимо смотрел на воинство, которое теперь подчинялось ему.
Он не сомневался в успехе. И уверенности в этом ему добавляла самоуверенность римлян, которые, узнав о непокорности карфагенского города, поспешили сразиться.
«Хоть не придётся штурмовать город и тратить время на осаду!» – ободрил свои легионы консул Марк.
Легионеры чувствовали себя уверенно, череда побед уже настроила их на благоприятный исход всей военной компании.
Вот он – Карфаген! Главный враг! Ещё чуть-чуть, и он падёт к их ногам!
Римляне торопились. Их несколько смутило грамотное перемещение карфагенского войска.
– Клянусь Юпитером, этот сброд начал напоминать настоящих солдат! – покачав головой, с долей удивления произнёс видавший виды центурион.
Но основная масса легионеров не придала этому серьёзного значения. Настораживало присутствие слонов, но консул Марк надеялся на лучников, которые должны были засыпать стрелами эти «танки древности». Когорты выстроились более глубоко, увеличив фронт. Центурион Гай Марций располагался поблизости от консула Марка.
– Сейчас пунийцы двинут слонов! – сказал консул, посылая лёгкую пехоту вперёд, чтобы сдержать движение слонов.
Но Ксантипп вместо слонов бросил в атаку конницу. Малочисленная римская конница попыталась защитить пехоту, но была сметена в один миг, после чего конница карфагенян врезалась в ряды пехоты. Лучники бросились бежать. Сражение только началось, но Ксантиппу удалось сразу лишить римлян лёгкой пехоты и всадников. Оставалась, конечно, дисциплинированная и многочисленная тяжёлая пехота – её железные когорты и центурии. И вот на них-то Ксантипп и двинул слонов. Лучников для обстрела боевых гигантов уже не было.
Консул Марк попытался исправить положение, послав в атаку когорты легионеров. Но атака получилась неровной, так как легионеры пытались наступать, избегая столкновения со слонами. Те же, кто не смог избежать этого столкновения, не смог им противостоять, погибал под ударами бивней и под тяжестью слоновьих ног. Позади слонов на пегом жеребце, не торопясь, ехал Ксантипп. Сам он не вступал в схватки. Рядом с ним находились Дорией, Дианек и Никандр, остальные командовали различными отрядами.
Кто бы мог подумать, что на подготовку столь слаженных действий ушло всего несколько недель! В атаку пошла фаланга, управляемая спартанцами. Она двигалась неторопливо, выдерживая ритм. По спартанской традиции несколько илотов и периэков с флейтами играли музыку для атаки. Разорванные слонами когорты не смогли противостоять монолиту фаланги, выстроенной по спартанскому образцу. Те, кто пытался сопротивляться, сметался с пути.