— Даже рассказывать не буду, все равно не поверите.
— Да ладно уж, выкладывай, времени у нас полно, — ехидно бросил Микки. — Что там у нас осталось на сегодня? Так, пустяки, всего-то одно дельце на пять миллионов.
Он вытащил из черной холщовой сумки пять конвертов.
— Как ты думаешь, будет она любить тебя по-прежнему, если ты принесешь ей миллиончик?
Все собрались около стола. Нынче вечером у нас должна была начаться новая жизнь. И мы пребывали в сладостном предвкушении. Но прежде нужно было сделать дело.
Микки раздал нам конверты. План разработал он.
Роскошная вилла на бульваре Саут-Оушен, «Каса дель океано», Дом у океана. На улице миллиардеров Палм-Бич.
А в нем — картин миллионов на пятьдесят-шестьдесят. Пикассо. Сезанн. Джексон Поллок. И еще кое-кто. Но Микки дал четкие указания: взять только эти три картины.
Всей операцией руководил какой-то доктор Гаше. Кто это, Микки нам не рассказал. Заботиться о том, куда пристроить добычу, было не надо. Задача у нас была простая — от сих до сих. И за это мы должны получить десять процентов, наличными. Пять миллионов! На следующий день.
— Внутрь пойдут трое — Бобби, Барни и я, — объяснил Микки. — Ди будет снаружи, с рацией. Нед, а тебе досталось самое легкое.
Мне надо было всего-то помотаться по Палм-Бич и сделать так, чтобы в нескольких богатеньких домах сработала сигнализация. Все владельцы отправятся на какой-то там благотворительный бал в «Брикерз». Меня снабдили фотографиями домов и списком адресов. Полицейских здесь раз-два и обчелся, и, когда повсюду включится сигнализация, дежурным придется мчаться в пятнадцать разных мест. А как отключить сигнализацию в нужном доме, Микки знал.
Я просмотрел список адресов. Эль-Браво, Сибриз, Уэллс-роуд. Самые фешенебельные места в Палм-Бич.
— Сюда возвращаемся в девять тридцать, — сказал Микки. — Деньги на наши счета поступят завтра. Вопросы есть?
Микки обвел взглядом собравшихся. Этих людей я знал всю свою жизнь, это были мои лучшие друзья.
— Это оно. Сделаем дело, и свободны. Ди, вы с Бобби сможете купить тот ресторанчик. Барни откроет автосалон в Натике. А ты, Недди, купишь хоккейную команду или еще что. Нам улыбнулась удача. Вот она. Пять миллионов. Давайте руки. — Он посмотрел в глаза каждому. — Если кто решил отказаться, еще есть время. Недди, мы как, вместе?
У меня сосало под ложечкой. Второго такого шанса и не представится.
— Вместе, — сказали Бобби, Барни и Ди.
Я понимал, что сейчас перейду Рубикон. Но я хотел этого. Тесс же сказала, что удача повернется ко мне лицом. Нахлынули мечты, а на миллион можно много чего намечтать.
Я положил ладонь на ладони моих друзей и сказал:
— Вместе!
Через полтора часа я припарковал «бонневиль» неподалеку от внушительного особняка на Уэллс-роуд, укрытого за высокой оградой. На мне были бейсболка, джинсы и темная футболка.
«Райденуэр», — гласила надпись на почтовом ящике. Я осторожно прокрался за дом, надеясь, что внутри никого нет и сигнализация включена. Свет не горел. Райденуэры наверняка отправились на благотворительный прием.
Я взглянул на часы. Девятнадцать сорок. Команда должна быть на месте. Ди было поручено прослушивать радио на полицейских частотах.
Я подобрался к задним раздвижным дверям. Замок самый примитивный.
Вскоре тишину пронзили завывания сирены. Зажегся свет, и у меня замерло сердце. Я посмотрел через стекло, но никого не увидел.
Я сделал то, зачем пришел! Все получилось!
В мгновение ока я оказался в «бонневиле». На улицу никто не выскочил. Но я знал, что полиция уже мчится сюда.
Один есть!
Далее мой путь лежал на юг, на Сибриз, улицу, обрамленную живыми изгородями. Дом тридцатых годов в колониальном стиле. Машину я оставил метрах в ста от дома и пошел пешком. Девятнадцать пятьдесят восемь. Все тихо. Я подобрал с земли камень и со всего размаху швырнул его в окно. Завизжала сигнализация, автоматически включился уличный фонарь. Я отошел в тень. Номер два есть!
Последним был громадный особняк на Эль-Браво, за перекрестком с Уорт-авеню. Время — двадцать ноль пять. В график я укладывался.
За тяжелыми коваными воротами протянулась аллея из самшита. Я прикинул, что в таком домике наверняка море прислуги. Машину я оставил в квартале от особняка и пошел пешком. Раздвинув живую изгородь, я осмотрелся. Стеклянные двери были двойные. Такие камнем не разобьешь.
Обойдя дом, я подошел к обычной двери, которая, по-видимому, вела на кухню, и заглянул внутрь. Свет не горел.
Обернув кулак тряпкой, я пробил стекло. Тишина….
Я просунул руку, повернул ручку изнутри и вошел.
Это было что-то типа кладовки, за ней располагалась столовая с высоченными потолками и гобеленами по стенам.
Я точно знал, что дом поставлен на сигнализацию. Видимо, хозяева или слуги забыли ее включить. Я решил попробовать найти между оконными рамами контакты. Двадцать десять. Мои напарники должны с минуты на минуту приступить к своему заданию. И мне нужно было успеть выполнить свое.
Вдруг я услышал шаги и застыл на месте. К кухне шла чернокожая женщина в белом халате. Должно быть, горничная. Она подняла голову и увидела меня. Было ясно, что напугана она не меньше моего.
Она не кричала, просто стояла, выпучив глаза. Мое лицо было прикрыто козырьком бейсболки.
— Извините, мадам, — пробормотал я и выскочил вон.
По моим расчетам через пару секунд она должна была прийти в себя и позвонить в полицию.
Я кинулся к «бонневилю». Было двадцать пятнадцать. Полицейские, наверное, уже колесили туда-сюда, пытаясь понять, что происходит.
Что-то было не так. Микки почувствовал это, как только они вошли в ворота.
Огромный особняк, в стиле итальянского палаццо. Островерхие венецианские окна, каменные балконы. Подъездная аллея метров в сто. Одеты они были в ворованную полицейскую форму. Так что их ни в чем не должны заподозрить.
И все же его не покидало дурное предчувствие.
Он посмотрел на Бобби и Барни. Они тоже нервничали. Никогда еще такого крупного дела они не проворачивали.
«Каса дель океано». Дом у океана.
Об этом месте Микки знал все. Знал расположение комнат, знал, где установлена сигнализация. Ему было известно, как попасть в дом, где искать картины.
Так почему же так неспокойно на душе?
Часы Микки показывали двадцать пятнадцать. Ди уже позвонила. Нед со своим заданием справился. Перед входом он бросил последний взгляд на Бобби и Барни. Те были готовы.
Микки позвонил в дверь, через пару минут им открыла экономка-мексиканка. Микки знал, что в доме больше никого нет. Он объяснил, что сработала сигнализация и их послали проверить, в чем дело. В следующее мгновение Бобби стукнул ее по голове фонарем и оттащил в чулан.
Первым делом нужно было отключить внутреннюю сигнализацию. Микки достал из кармана листок бумаги.
На панели он набрал цифры 10-02-85.
Загорелся зеленый огонек. Система отключилась. Микки вздохнул с облегчением. И подмигнул Бобби и Барни.
— Ну, парни, весь дом в нашем распоряжении.
Перед ними был вход в гостиную со сводчатым потолком. Старинная мебель, на стенах — картины. Над камином висел венецианский пейзаж. Каналетто, но ему велели его не трогать.
Он знал, куда идти. Сезанн — натюрморт с яблоками и грушами — висел в столовой. На правой стене.
Он взглянул туда и похолодел.
Никакой картины на стене не было!
Несколько секунд все трое молча пялились на стену. А затем Микки кинулся в библиотеку.
Картина Пикассо должна была висеть над камином. Все было отмечено на его схеме. Микки ворвался в заставленную стеллажами комнату.