Брови русые. Глаза голубые. Ладони узкие, не крестьянские совсем.
- Что со мной будет? Зачем мне волосы остригли? – в голосе тревога.
Поспешил успокоить.
- Волосы остригли, чтобы ты на них нам вшей от турок не принесла. Отрастут. Рабство твоё кончилось. Работать будешь на огороде. Замуж пойдёшь за кого захочешь. У нас много хороших парней. Большой выбор, - улыбнулся я.
В ответ и девушка первый раз улыбнулась. Красивая девушка.
- Я только за православного пойду, – сказала твёрдо. – Не люблю латынян.
- Не беспокойся, у нас тут все православные, - подал голос священник. – Ну, вот, матушка, тебе и первая помощница, повернулся он к жене, что стояла чуть в стороне от стола и внимательно слушала.
- Справная девица, - подтвердила Иулина.
С остальными была примерно такая же история: налетели крымские татары-людоловы, похватали, отвезли в Кафу [современная Феодосия], и там продали на рынке. Хотя все они были из разных мест.
Разве что черкешенку продали туркам свои же, но из другого клана. Там все меж собой постоянно воюют, а пленных османам продают. А булгарку продали купцам то ли родители, то ли еще какие родичи. Причину мы так и не определили – не знали таких слов.
С черкешенкой поначалу не удалось никак пообщаться. Ее мову вообще никто из нас не понимал. Выяснили только что зовут ее Эмина и ей 13 лет. Яркая девушка. Сероглазая брюнетка. Как ни странно, крестилась она по православному канону, но молитвы читала по-своему. Но, припомнив, что Сосипатор, когда был абреком, выдавал себя за черкеса, то позвали его в синклит, и всё разрешилось к общему удовольствию. Он же и булгарку, хоть через пень-колоду, но понял.
Практически все девушки были пригодны к работе на огороде, но вот с англичанкой вышел затык. Пришлось звать Мертваго с его знанием латыни, а то моего английского явно не хватало. Но сообща разобрались, что за птичка к нам попала.
- Леди Мария-Луиза-Анкарет Ле Стрейндж, баронесса Талбот, - гордо заявила британка, сдвинув к переносице рыжие брови и прямо глядя в глаза своими зелёными брызгами с некоторым вызовом. - 18 лет. Католичка. Если вы меня доставите домой, то вас щедро наградят. Что я сказала смешного? - Гордо вскинула подбородок.
Забавное зрелище. Рабыня-баронесса. Осталось только ей как Диогену Синопскому выйти на аукционный помост и заявить: ««Кто желает приобрести себе хозяина?»»
- Как такая вся из себя леди оказалась в рабском бараке на Делосе, - опустил я ее на землю, после того как перевел ее слова Онуфрию. Кстати на него ее титул не произвел никакого впечатления. Он же тут вырос, в Беловодье, где все крестьяне. Других нет. В отличие от Мертваго. Тот даже как-то приосанился в разговоре с аристократкой.
- Наш корабль захватили у Сицилии берберские пираты, когда мы из Рима возвращались домой. Мой отец был посланником от кинга Эдварда к римскому понтифику. Отца убили в бою. Меня захватили эти человекообразные животные, отвезли к себе и продали турку-перекупщику, а тот уже перевез меня на Делос. Я просидела в том бараке больше месяца. Никто не хотел меня покупать себе в гарем – у них предубеждения против зелёных глаз. Считают колдуньей.
А вот с валашкой Мертваго повозился долго с ее говором потомков древних римлян. Серафима. 14 лет. Крестьянка. Продал в рабство свой же боярин. Жгучая брюнетка, глаза как спелые маслины и хорошо развитая для ее возраста грудь.
Пока мы проводили анкетирование, то, наверное, все холостое население ««колхоза»» нашло себе занятие у водопада, тропинка к которому, шла мимо ««концлагеря»». Страшно подумать, как они облепят колючку огорода, когда там девчата встанут в соблазнительные позы на грядках. И под общий смех я озвучил эту мысль.
- Теперь в драку будут в наряд на огород проситься, - заключил Мертваго, отсмеявшись. – Так что добычу девок вам придётся продолжить. А то, не дай бог, наши парни всерьёз передерутся уже из-за самок, как лоси.
Я и Сосипатор только подтверждая кивнули.
- Упаси нас, Господи, от такой напасти, - перекрестился Онуфрий.
- Только теперь надо брать девиц из времён более близких к нам, - проговорил задумчиво Мертваго. – Чтобы хоть понимать друг друга с полуслова, а не шарады разгадывать.
Выход на Делос навел меня на мысль, что и с деревней Колбаса можно поступить так же. Не воевать в лоб с карателями, а открыть ««окно»» сразу в сарай, в который фашисты сгонять будут жителей на сожжение, и вытянуть всех к себе уже оттуда. Не сразу же сарай загорится?