Я говорила совсем нет сил? Ха да я почти телепортировалась в спасительный угол.
– Не сутулься! Ты леди Блэк! – Весомо и с легкой мечтательной улыбкой напутствовала меня Андромеда, водрузив на голову стакан с водой. И, кажется, я догадываюсь, что будет, если он прольется.
Нет об этом эпизоде жизни спасительницы мира, как и о том, куда вел мой первый шаг, широкая общественность не узнает. Хотя объективно говоря, я сама прокололась, слишком легкомысленно отнеслась к наличию у моего тела любящей, но строгой семьи. Чувствовала же, что утром не очень адекватно ситуацию просчитывала, и после переселения не отошла. Могла бы более подробно проанализировать память Нимфадоры и тогда бы всяко обратила внимание на то, что такой способ наказания Андромеда практикует довольно часто, и тогда бы не подставлялась. Ладно, в дальнейших планах будем более серьезно учитывать Андромеду, но как же больно!
И ведь Андромеда действительно проблема. У меня не малый опыт убеждения людей, очень немалый, и даже без вмешательства в разум я могу достичь очень многого. Но Андромеда любящая мать, а пытаться доказать любящей матери что ее чадо самостоятельное и не нуждающееся в опеке, воспитании и мудрых наставлениях задача бесперспективная. Такая мать и шестидесятилетнему сыночку, ставшему дедом готова салфетку на шее во время еды завязывать и одежду от складок поправлять, образно выражаясь. Я, конечно, смогу изменить представление Андромеды о себе и собственной самостоятельности, но боюсь, процесс этот будет не то, чтоб быстрый.
А чуть позже мое наказание еще и ужесточилось, ведь я рассматривала угол в столовой, и как раз подошло время ужина. Андромеда, ничуть не смущаясь голодных завываний желудка из угла комнаты, спокойно поела, наполняя пространство аппетитными ароматами, и ушла спать. Мне такое счастье явно не грозило избитые бедра, и попка болели с прежней силой, а вскоре к ним добавилась и затекшая от неподвижности спина, и шея, на которую давил становящийся все более тяжелым стакан.
Поскольку я только что решила учитывать Андромеду в своих планах, то даже мысли о том, чтоб не исполнить наказания, у меня не возникло. Я и так достаточно легко отделалась, как сейчас понимаю. В семье необходимо поддерживать мир и гармонию, а мне изображать послушную, или как минимум признающую свои ошибки дочь. Так будет лучше всем. И мне в первую очередь, ведь благодаря особенностям Магии мира до совершеннолетия, даже не смотря на смену фамилии, я очень сильно зависима от воли родителей. Например, те же финансы Блэков, Андромеда на них прав не имеет, и в делах Рода она моей матерью не считается, но считается магическим опекуном. И уже в этой "должности" может запретить мне, пользоваться деньгами, исключительно с целью их сбережения и это решение будет иметь силу. Или магия, нет ничего проще, чем ограничить собственному ребенку доступ к силе, исключительно ради его же блага, и так даже поступают при особо сильных магических выбросах. Это, не говоря уже о том, что прямое непослушание родителям будет негативно связываться на моей магии. Ну и чего уж скрывать, знакомится повторно с розгами, нет никакого желания, уж лучше я тут в углу постою, всеми силами пытаясь еще чуть-чуть развить свой дар метаморфа. Благо, стимул у меня очень уж яркий.
Да и не все так плохо, подобная зависимость сохраняется только до семнадцати лет, по достижению этого возраста я стану полностью самостоятельной. А поскольку Магия откатила мое тело от шестнадцати лет, то есть надежда, что через год все закончится. Хм, или нет, ведь моя энергетика так же откатилась к детскому возрасту, а значит, о всяких шестнадцати можно забыть и мне сейчас одиннадцать с любой точки зрения?
Уж не знаю, где меня искал Тед Тонкс, но домой он вернулся только под утро. К тому моменту силы в теле подошли к концу, и на дрожащих ногах я стояла только благодаря воле и упорству. Все тело затекло и пульсировало болью, особенно в нижней части. Единственным положительным моментом были мои мокрые от пролившейся из стакана воды волосы, что благодаря моим потугам в развитии способностей метаморфа доросли до лопаток. Нет, я понимаю, что стимулом было самоисцеление, но здравый смысл мне еще не отказал, и развивать способности тем более столь слабые надо постепенно, а не бросаясь сразу на невыполнимые задачи. Вот я и занималась своими волосами, сначала меняя цвет, но это уменье и так было закреплено, а от него уже перешла к ускорению роста. Благо сосредоточение на этом процессе здорово отвлекало от всего остального.