– Два сикля… – Сдался продавец, но я еще не закончила, после того как я увидела это клеймо, мной овладел спортивный азарт и желание купить ее как можно дешевле.
– Какие два? Тут же струн нет и смычка! А еще футляра! Двадцать кантов не больше.
– Акцио смычок! – Произнес заклинание призыва несчастный.
Рядом на полках валялись еще скрипки и контрабасы, в приличном количестве, и у многих были смычки, а заклятье призыва, призывает именно то, что просят. Дернув наблюдающую за нашим торгом Герми за руку, я поспешила укрыться под фортепьяно, проделав это буквально за мгновенье до того, как незадачливого продавца завалило ворохом смычков.
После такого конфуза продавец вообще потерял всякий задор, хотя необходимый смычок я в этом ворохе отыскала. Но когда я произнесла страшное слово канифоль, утверждая, что она должна идти в комплекте к музыкальному инструменту и предложила поискать и его…
Короче виолончель нам продали за пятнадцать кантов, и продавец был очень доволен тем, что мы уходим. А вот Герми выглядела опечаленной.
– Как-то неправильно, ты же мне такую дорогую сову купила, а это, ты ведь сама говорила, что она старая и бесполезная… – Канючила девочка, не желая признавать равнозначность наших подарков.
Можно было бы напомнить, что в подарке цена не главное, но куда проще было продемонстрировать свои чувства в полную мощь и пояснить ошибку Герми. Так что, едва покинув магазин, я завизжала от восторга и, подпрыгнув, сделала сальто на месте, несколько переоценив при этом свои физические возможности и запутавшись в платье. Так что в итоге я совсем не изящно плюхнулась на попку, при этом подол платья оказался у меня на голове. Но эта неудача в бурном выражении чувств меня не расстроила, тем более Гермиона бросилась мне на помощь, чем я и воспользовалась, поцеловав ее в щеку и стиснув в объятьях.
– Герми я тебя люблю! Это самый замечательный подарок! Ты просто чудо!
– Ивиии. – Попыталась что-то вставить она, не в силах вздохнуть.
– Клеймо! Виолончель самого Антонио Страдивари! Я тебя обожаю! – Еще раз призналась я, обнимая девочку, при этом моя попка как-то подозрительно чесалась.
Имя оказалось Гермионе знакомо, так что причину моей радости она понять смогла.
Увы, но время уже двигалось к вечеру и на этой радостной ноте нам пришлось расстаться, не забыв, правда договорится о встрече завтра, ведь я пообещала продолжить экскурсию по магическому миру, и одновременно вытребовала ответную по миру обычному.
Глава 5
Андромеда естественно поинтересовалась как причинами моего отсутствия, так и выполнением домашнего задания. Я четко оттараторила все, что от меня требовалось, а после рассказала, о событиях дня со всеми подробностями. Рассказала, что отправилась погулять и съесть мороженного, и неожиданно оказалась сбита магическим импульсом, проходя мимо лавки Оливандера. В результате чего познакомилась с интересной маглорожденной девочкой, впервые оказавшейся в магическом мире. Врать или что-то скрывать не требовалось, всего лишь умолчала о том, что была сбита совершенно не случайно. Я уже достаточно хорошо изучила Андромеду, чтоб не беспокоится, о возможной негативной реакции на таких друзей.
Мать меня внимательно выслушала, чему-то, улыбаясь, хотя понятно чему, ведь они должны считать, что друзей у меня нет, а тут вдруг появилась, как не порадоваться за дочь. Однако все же решила предостеречь.
– Дора. Я рада, что ты нашла себе подругу, это очень хорошо. Лично мне все равно маглорожденная она или чистокрованя. Но ты должна понимать, что если продолжишь дружбу, то это может осложнить твое общение с чистокровными.
– Я не бросаю друзей из-за желаний посторонних! – Возмутилась я.
– Дора, ты у меня такая умница. – Улыбнулась женщина и крепко меня обняла. – Я горжусь твоим выбором. Учитывать сложившиеся традиции аристократии и чистокровных волшебников необходимо, но никогда не иди ради этого против своей совести!
– Спасибо мама! – Радостно поблагодарила я.
– Это все что ты хотела рассказать? – Уже под вечер уточнила Андромеда, со странным намеком в голосе.
Я честно перебрала в голове все не рассказанные события дня, и не нашла ничего важного и заслуживающего столь угрожающего тона. Поэтому аккуратно кивнула головой.
– А что ты устроила у лавки старьевщика?
Попка резко зачесалась, подскочив со стула, я встала по стойке смирно, опустив голову и внимательнейшим образом рассматривая свои пальцы, руки опущены и сцеплены в замок, вся поза выражает полное раскаяние и покорность.