Теперь мне все стало совершенно ясно. Видимо, разведчики давно заметили врагов и дружина заранее приготовилась дать им отпор. Но что же они творят-то? Нападать в поле, вернее в реке, ну в общем, в открытом бою на превосходящего по численности противника, не очень разумное решение. Врага надо встречать стоя на стенах. Даже не читая уставов и наставлений по обороне крепостей понятно, что осаждающие несут потери намного большие, нежели осажденные. Но с другой стороны, сидеть в деревянном городе и ждать огненного дождя тоже не дело, а татары наверняка ехали всю ночь, раз так быстро поспели, и измучены долгим переходом. Так что не так уж и глупо напасть первыми, перебить передовой отряд монголов, взять языков и выпытать у них диспозицию вражеских подразделений, а также дальнейшие планы. Если выяснится, что сюда приближаются основные силы противника, то грузить скарб на сани и деру.
Стометровой ширины река, закованная льдом, лишь на пару вершков запорошенным снегом, представляла собой идеальное место для боя. Все шесть десятков городецкой кавалерии выстроились в одну линию, а Бяслаг, если это, конечно, он, построил свой отряд тремя шеренгами по пятьдесят всадников. У него должно быть в наличии две сотни, но, видимо, один взвод остался сторожить заводных лошадей и скарб. Впрочем, и без того численное превосходство у татар значительное.
Однако, шансы на победу у наших имелись. Егорка, видя мое возмущение, пояснил, что когда дозорные заметили ночью татар, то еще затемно в лес отправили лучников — и не только смердов, но и дружинников.
Леший его знает как, но ни одна ворона не взлетела над рощей, в которой прятался засадный отряд. То ли лучники заранее распугали всех птиц, благо, что зимой птенцов нет, и держаться за одно место воронам смысла не было. То ли они неподвижно сидели несколько часов, притворившись камнями, и закрыв морды лошадям. В общем, монголы выстроились всего лишь в полусотне шагов от засады, ничего не заподозрив. Кстати, судя по доспехам, вернее, по отсутствию оных у большинства пришельцев, никакие это не монголы, а обычные куманы, составлявшие едва ли не половину от Батыева войска. Лишь знамя-бунчук из кобыльего хвоста роднило их с завоевателями полумира. Впрочем, не только это. Строгая дисциплина, привитая монголами, отличала этих кипчаков от «диких» собратьев, позволяя одерживать грандиозные победы, прежде немыслимые. Вот и сейчас половцы сидели в седлах, не шелохнувшись, и даже лошади не махали хвостами, отгоняя кровососов. Хотя откуда насекомым взяться, зима на дворе.
Нам с княжичем, конечно, следовало повернуть влево и как можно быстрее уходить в лес. Но пока гнаться за нами никто не собирался, так как у бяслаговцев были задачи и поважнее. Так что я решил остаться, чтобы узнать результаты битвы.
Зрелище изготовившейся к бою рати было завораживающим, и я смотрел, не отрывая глаз, благо, что острота зрения у меня, как и у других спасателей, почти двухсотпроцентная. Кажется, сейчас враги выпустят тучу стрел, а потом сорвутся в галоп и, опустив копья, ринутся в сечу. Стыдно признаться, но мне на миг даже захотелось вытащить меч и безоглядно броситься на помощь нашим, наплевав на все уставы и наставления Службы.
Егорка, не меньше моего очарованный красотой конного строя, тоже не дыша, наблюдал за удивительным зрелищем. Похоже, это первый бой, который ему приходится видеть. Спокойно, как на веселую потасовку во время Масленицы, глядел и княжич, с младых ногтей приученный к выдержке и хладнокровию. Лишь Сбыслава, видимо, сильно заробела, потому что подъехала поближе и в страхе прижалась ко мне своим плечом. Увы, но девушкам недоступно понимание грозной красоты готовящегося к смертельной схватке войска.
Однако вдоволь полюбоваться на прекрасную картину стоящих ровными рядами всадников мне не дали. Из леса вдруг метнулись к завоевателям маленькие иголки, заставив их дрогнуть, а лошадей подняться на дыбы. Все это произошло в полном безмолвии, и лишь через мгновение донеслись звуки древнего сражения. Щелкнули в морозной тишине тугие тетивы, свистнули смертоносные стрелы, заржали пораженные в бока кони и завизжали кипчаки — то ли от возмущения, то ли подгоняя друг друга в битву.
Первая фаза боя началась для нас вполне удачно. Несколько десятков ополченцев, вооруженных охотничьими луками, с огромной скоростью посылали стрелы, оснащенные тяжелыми срезнями, в степных лошадей, неуловимых в бескрайней степи, но очень уязвимых сейчас. Лишь немногие из них были укрыты кожаными попонами, и потому большинство коней остались беззащитны перед стрелками, привыкшими к куда более мелким целям. Еще человек двадцать дружинников, вооруженных тугими составными луками, усиленными сухожилиями, выцеливали кольчужных всадников, не знавших, закрываться им щитами спереди или сзади. Длинная стрела с тонким наконечником в виде шила, летящая со скоростью семьдесят, а то и восемьдесят метров в секунду, без труда пробивала кольчуги, глубоко втыкаясь в тело. Незнатных же воинов, защищенных лишь кожаной броней, тяжелые стрелы могли прошить даже насквозь.