— Что мне делать?! Я не смогла, я должна была это предотвратить, я…
— Делия, прекрати сейчас же! — резко оборвала Верховную тётушка, сама находящаяся на грани истерики, — это не твоя война, ты не обязана закрывать собой целую планету. Подумай, милая, ты человек, пусть и с некоторыми силами. А он сын Сатаны, демон. Пусть он истеричен, наивен, но всё-таки долбанный демон. Не пытайся прыгнуть выше головы, — шершавые, высохшие ладошки легли на нежные щёки молодой женщины, слегка поглаживая их. Руки Миртл были на удивление тёплыми и помогали сосредоточиться на её тусклых глазах. — Мы живы, цветочек, а это самое главное. Теперь есть время всё обдумать, передохнуть, найти выход.
«Цветочек», «солнышко», «лепесток», «дитя». Миртл с детства забрасывала девушку ласковыми прозвищами, когда у той начиналась какая-либо истерика. Сегодняшний день не стал исключением, и это заставляло улыбнуться. Майкла действительно стоит благодарить за то, что та, кто заменил Верховной мать, жива (как же противно это признавать). Корделия проглотила ком, так упрямо подступающий к горлу, смахнула непрошенные слёзы и натянула маску холодного спокойствия. Она всё ещё Верховная, всё ещё ведьма, всё ещё Корделия Гуд. Чёрта с два он увидит хоть каплю её боли. Девушка встала на ноги и направилась в сторону кровавой ванны, ставшей могилой для самой способной ученицы.
— Нам нужно всё здесь убрать. Вряд ли этот самонадеянный урод станет марать руки, а я не хочу жить с трупами, — ведьма присела рядом с телом Мэллори и нежно погладила ту по макушке, потом осторожно провела рукой по бледному лицу, закрывая глаза их последней надежды.
Женщины молча прошли по залу аванпоста. Миртл глядела на гору трупов разочарованно и ужасаясь, а Делия с пугающей отрешённостью. Логично рассудив, что убирать весь этот «морг» пришлось бы долго, мучительно, а куда девать трупы — вообще неясно, ведьмы взялись за руки и, собрав последние силы, произнесли заклинание. Все тела резко исчезли. Дальнейшие их разложение будет проходить за пределами здания. Может, оно и к лучшему: ядерная зима быстро превратит всё в кучку земли.
Несколько минут бродив по убежищу, Корделия нашла-таки что-то вроде кладовой со всеми средствами для уборки. Через ещё один небольшой промежуток времени они с помощницей наводили порядок. И хоть в голову девушки закрадывались мысли о том, что это так унизительно, сидеть на карачках и оттирать испражнения мёртвых в обители главного врага, сам процесс помогал отвлечься и в какой-то степени успокаивал.
После того, как все комнаты были отполированы, ведьма направилась в кабинет Майкла. Как бы ни хотелось его избегать хотя бы сейчас, нужно выяснить, что будет дальше.
Майкл сидел за тёмным красновато-коричневым столом и вчитывался в написанные им же отчёты. Он ослабил галстук, закинул на стол ноги, потом уронил их на пол, склонился ближе к тексту. Бесполезно. Буквы никак не складывались в слова, а слова — в предложения. Перед глазами стояло её измождённое личико: кофейные глаза, большие, как у оленёнка, особенно когда она грустит или волнуется; пухлые бледно-розовые губы, которые были поджаты, когда их хозяйка злилась; аккуратный, слегка вздёрнутый, носик. Сложно описать, что он чувствовал в данный момент. Когда Мисс Верховной не было рядом, он злился на весь мир за возложенную на него миссию разрушить и спалить дотла планету, думал, как это провернуть, наслаждался тем, что постепенно получалось, и хотя бы Отец может им гордиться. Но стоило ей появиться где-то в поле зрения, всё становилось гораздо сложнее. Корделия смотрела на всех вокруг с таким сочувствием, теплотой и пониманием, что аж зубы сводило. Хотелось получить чуточку этого понимания, коснуться, как он убедился возле позорного столба, тонкой, нежной кожи, прижаться к хрупкому тельцу и, наверняка, успокоиться. А ещё было жаль её. Антихрист не знал о ней практически ничего, но по взгляду, в котором всегда читалась какая-то глубоко запрятанная тоска, мог предположить, что ведьму просто используют или использовали. Наравне с юношеским желанием показать, кто главнее, сильнее, умнее, хитрее и далее по списку, он хотел защитить её, забрать у всех, подчинить и не отпускать, наблюдать, наказать, склонить к греху, хоть Майкл с завидным упорством и отрицал в себе все вышеперечисленные желания и потребности.
Дверь кабинета отворилась, Майкл поднял холодные, голубые глаза.