— Не смотри…пожалуйста, — девушка попыталась поставить ногу на ступеньку, но в глазах плыло, и она промахнулась, собираясь шлёпнуться и окончательно убиться.
Майкл поймал её и с помощью трансмутации поднялся в её комнату, осторожно, медленно опуская девушку на кровать. Делия закричала, и он обратил внимание на сломанную в области локтя левую руку. Антихрист взволнованно смотрел на израненное тело, боясь даже прикоснуться, не зная, с чего начать залечивать это всё. Его лицо скривилось от боли и дикой злобы. Грёбанный ублюдок всё-таки тронул её. Чёрт, каким же извергом надо быть, чтобы сотворить такое, да ещё и с кем? С самым безобидным человечком в этой гнилой тюрьме. В том, кто это, сомнений не было. Девушка попыталась натянуть на себя одеяло, но тело совершенно не слушалось, каждое движение отзывалось так, будто её ножами режут. Она прикусила губу, чтобы не разрыдаться.
— Тише, милая, потерпи немного. — он сжал её пальцы в своих.
— Майкл, всё хорошо, уходи.
— Не говори ничего, Делия, просто замолчи.
— Не называй меня так, — и хватает же сил выпендриваться в такой ситуации.
Антихрист присел на постель и застыл, ища что-то в её глазах. Ну вот она, полуживая. Порез оставленный в Аду и множественные кровоподтёки сделают своё дело, Делия истечёт кровью. Можно щёлкнуть пальцами, чтобы не мучилась, и тоненькая шея сломается в момент. Его главный враг лежит пластом, как ангел, с обрезанными крыльями. «Если Корделия умрёт, заклинание спадёт с мисс Мид, и ты легко сможешь найти её», — как некстати врезались в память эти слова. — «Сейчас. Нужно убрать её прямо сейчас. На что я надеюсь? Она ведь никогда не станет мне помогать, никогда не согласится со мной. Корделия будет лишь мешать и доставлять проблем. Чёрт возьми! Такая…покалеченная. Моя бедная Верховная. И почему не смогла защитить себя?» — Майкл провёл тыльной стороной ладони по её щеке, не замечая, как с его собственной скатилась слеза. Разве не такой он хотел её видеть? Почему, вместо привкуса победы он испытывает жгучую боль и дыру вместа сердца? Между ними ничего не было, кроме взаимной ненависти и пары…драк? Какого хрена он мечется, будто это самое важное решение в его жизни. Он ведь знал, что с ней придётся распрощаться, но никак не мог ожидать, что так скоро.
Корделия не видела его метаний. Она смотрела на Шахата. Ангел смерти сейчас выглядел так привлекательно.
— Ты заслужила отдых, дорогая, — длинные пальцы переберали светлые волосы, а улыбка была нежной и убаюкивающей.
— Я не знаю, — слова уже давались с трудом, — я должна бороться.
— Ты сама воззвала ко мне, дитя.
— Всё законячится здесь? Так…быстро? — она уже почти смирилась. На губах застыла отчаянная улыбка.
Девушка перевела взгляд на растерянного Антихриста.
— Передай Миртл, что я люблю её, пожалуйста. И Эйдену скажи, что у него всё получится. Не трогай их, они не опасны. А…Дарена, — чертовски хотелось просто уснуть, — убей его. И, Майкл, — Корделия кое-как дотянулась до его руки, беря её в свою, — Прости за мисс Мид.
Комментарий к Дилемма
Ребятки, автор очень ждёт ваших отзывов и не сломается, если они будут нелестными. Не стесняемся, помогаем развиваться.
Надлом
Чёрт, как же глупо. Как тяжело признать недуг. И вроде признаёшь и принимаешь. Но только не вслух. Не вслух.
Он хочет разодрать её в клочья. Повернуть время вспять и провести по кремовой коже когтями, уродуя её, пачкая тёмной, мучительно-сладкой кровью. Но вместо этого заботливо поправляет одеяло, робко целует в макушку и тихо уходит, боясь разбудить.
Он хочет поставить её на место, унизить и растоптать. Но вместо этого он готов убить любую мразь, что посмеет высказаться или рыпнуться в её сторону.
Он хочет вновь оказаться у позорного столба и сгореть вместе с мисс Мид и колдунами, лишь бы не принимать эту чернейшую истину: он не влюблён, он одержим.
Майкл принялся трясти за плечи и хлопать Верховную по щекам прежде, чем вспомнил, что собирался убить её. В сердце что-то ёкнуло, когда она произнесла свои, должно быть, последние слова. Сердце задыхалось, но Антихрист даже не думал сосредотачиваться на этом сейчас. Он судорожно метался, то беря её руки в свои, то проводя по страшным ссадинам, не в силах оказать помощь, находясь в шоковом состоянии.
— Смотри на меня, Корделия! Не закрывай глаза, чёрт возьми, не смей закрывать глаза.
Вспоминая все заклинания на излечение, когда-либо прочитанные им ради общего развития, ведь по факту они не были нужны, мужчина всегда мог просто спуститься в Ад и забрать, кого надо, Майкл пересказывал строчки на латыни, укрывая кошмарные синяки ладонями. Руки тряслись, а язык не слушался, слова коверкались, а раны не заживали. Он не мог сосредоточиться, более того, что-то мешало исцелению, и Лэнгдон понял, что не справится в одиночку. Времени было ничтожно мало. Шепнув что-то явно на неизвестном языке, он взмахнул рукой, прогоняя всех духов, на случай, если кто-то невидимый очень ждал кончины ведьмы.