Я подбираю несколько рисунков, складываю их и прячу в карман. Затем выхожу и заглядываю в комнату в конце коридора, комнату Тристана. По крайней мере, я видела, как он употреблял наркотики в ней. Она в том же состоянии, что предыдущая: полностью разрушена, вещи разбросаны по всей комнате, комод опрокинулся, содержимое ящиков раскидано.
Осматриваюсь, чувствуя, как надежда внутри меня тускнеет, как выходит кислород из легких. Мне нужно выбраться отсюда и подышать свежим воздухом, собраться с мыслями — взять себя в руки, прежде чем у меня начнется очередная истерика, как вчера. Поэтому я спешу по коридору, но останавливаюсь, когда одна из дверей слева от меня открывается, и кто-то выходит.
Отпрыгиваю назад, вздрогнув, но немного расслабляюсь, когда понимаю, что это Делайла.
— Черт, ты напугала меня, — говорю я, прижимая руку к сердцу.
Она бросает на меня безразличный взгляд, ее зареванные глаза испачканы тушью, а щеки опухшие и красные, как будто по ним били. Каштановые волосы спутались, она в старой футболке, которая доходит ей до середины бедра, босиком ходит по стеклу, но это, видимо, ее не беспокоит.
— Тебе, похоже, страшно, — говорит она сдавленным голосом, ее ноги дрожат, и она опирается рукой на дверь.
Качая головой, пытаюсь пройти мимо, не желая ввязываться в разговор, но она тут же бросается ко мне и обнимает меня сильной хваткой.
— О, Нова, это так паршиво, — она начинает рыдать, и я понятия не имею, что делать, и хочу ли я вообще что-то делать.
Неуклюже похлопываю ее по спине.
— Что паршиво? — спрашиваю у нее. — Делайла, что случилось?
— Все, — она плачет, ее плечи вздрагивают при каждом всхлипе, сжимая меня. — Все совсем хреново.
— Почему? Что случилось? — прошу, мои мышцы скованны в ее объятиях.
Она качает головой и прижимает меня к себе еще сильнее, так, что мне кажется, я задыхаюсь.
— Мы все облажались.
Страх течет по моим венам.
— Кто облажался?
— Я… — она фыркает. — Тристан… Куинтон. Все.
Я не уверена, в каком состоянии она находится, поэтому тщательно подбираю слова, хотя все, что я хочу сделать, накричать на нее, чтобы выбить из нее, что случилось.
— Делайла, что именно произошло… где Куинтон и Тристан? Разве… Трейс что-то сделал с ними?
— Кто знает, — говорит она, пожимая плечами, все еще уткнувшись в мою рубашку. — Он мог бы убить их за все, что я знаю… я не видела их со вчерашнего дня, когда все полетело к чертям… когда я… — она смотрит на свои руки и ноги, покрытые синяками. Она моргает и смотрит на меня, ее истерика понемногу утихает. — Либо шатаются где-то по улице, либо лежат мертвые в канаве, — она говорит об этом практически без сострадания, и меня это бесит.
Я отшатнулась от нее.
— Ты врешь.
— Можешь мне не верить, но это так, — она обхватывает себя руками и падает на пол на колени. Я понятия не имею, что с ней, что-то случилось или она просто под чем-то. И как бы я не хотела помочь ей, мне нужно найти Куинтона.
Опускаюсь на корточки перед ней.
— Делайла, когда Куинтон уходил отсюда, с ним все было в порядке?
Она качает головой.
— Нет, они его избили.
Затем она сжимается в комок, ее слезы прекращаются, но печаль не сходит с лица.
Закрываю глаза, считая каждый вдох и выдох, вбирая воздух и выпуская его из своих легких. Что это значит? Что он избит, но все еще жив.
— Ты не знаешь, куда он пошел? — спрашиваю, чувствуя себя в совершенно безнадежный ситуации. Словно я утонула, и сижу на дне озера, еще дыша, но пути обратно на поверхность у меня нет.
— Нет. — Она поджимает колени к груди, опускаясь на пол, покрытый острыми кусками стекла, но ее это не заботит. — Просто уйди. Пожалуйста. Прежде чем Дилан проснется и выместит свой гнев по отношению к Куинтону на тебе.
Часть меня хочет надавить на нее для получения более подробной информации, а другая хочет убраться из этого дома и найти Куинтона.
— Ты должна пойти со мной, Делайла. Беги из этого дома.
— Не могла бы ты просто свалить нахрен отсюда! — неистово кричит Делайла. — Я буду в порядке, — она бормочет последние слова, как будто пытается убедить себя.
Я не уверена, что это правильно — оставлять ее в таком состоянии. Правильно или нет. Кому помочь? Кажется, между ними очень тонкая грань в данный момент. Когда Делайла закрывает глаза, глядя, как она засыпает, я встаю и выхожу из квартиры, но мое тело и ум отзываются болью с каждым шагом.