- Боже, вы наркоши - такие никчемные куски дерьма, - говорит он с улыбкой. - Зачем вам жить. Никто не заботится о том, живы вы или умерли.
Он говорит так, будто он сам не наркоман, и мне интересно, принимает ли он, или просто продает дерьмо людям, помогая испоганить свою жизнь в обмен на деньги. Интересно, есть ли у него ради чего жить. Кто-то, кто заботится о нем. Каково это, когда в твоей жизни есть кто-то, как у меня раньше Лекси?
Или Нова. Я прогоняю мысли из головы и пытаюсь сфокусироваться на нем, как он движется, решая, куда ударить меня.
Меня одолевают противоречивые чувства. Я даже не уверен, откуда возникают такие мысли. О Нове. Или это простой страх, что на этот раз не будет скорой помощи, чтобы появиться и оживить меня. Наступает паранойя.
Какого хера.
- Я позволю тебе жить, говорит парень, замахиваясь кулаком для очередного удара с горящими злобой глазами, налитыми кровью. Он сильный, и я знаю, что навряд ли он себя контролирует, даже говоря, что собирается позволить мне жить, он может легко перечеркнуть свои слова одним ударом и, вероятно, даже не осознавая этого, пока не станет слишком поздно. - Так что можешь сказать своему маленькому другу-шлюшке, что ему стоит быть осторожнее.
Он ударяет еще раз кулаком в ребра, и боль пронизывает мое тело. Я хочу закричать, чтобы он не делал мне одолжение, оставляя меня в живых. Чтобы прикончил меня. Но вместо этого, когда он заносит руку, чтобы снова ударить меня, я делаю то, чего не ожидаю. Я встаю и убегаю, как сраный слабак, убегаю от смерти, убегаю от того, что я заслуживаю.
Блядь, что я делаю? Почему просто не скажу ему, чтобы прикончил меня? Он бы так и сделал, если бы я достаточно его разозлил. Но вместо этого я сбежал. Выбрал жизнь. Вернуться к этому? Пора было заколотить крышку этого чертового гроба.
- Куинтон, ты как? - голос Новы выдергивает меня обратно в настоящее время, и я злюсь, потому что она парит мой мозг.
Даже через девять месяцев она поглощает мои мысли почти так же, как Лекси. Она заставляет меня колебаться, и мне это не нравится.
Смотрю на нее, разозлившись, потому что она здесь, когда я уже свыкся с мыслью, что она меня отпустила - она должна была. К тому же, в моем организме почти не осталось никаких наркотиков, и я чувствую, что могу выцарапать глаза кому угодно.
- Нова, просто уходи, - говорю я, двигая ноги с матраса. Колени одеревенели и болят суставы. Я где-то потерял ботинок, одна нога изрезана и кровоточит.
Нова присаживается рядом со мной, качая головой. - Нет, пока я не помогу тебе... Куинтон, я хочу тебе помочь.
На секунду мое сердце замирает, но потом шрамы на груди начинают гореть, призывая заткнуть свои эмоции. Мне нужно перестать реагировать на нее, и просто необходимо хотя бы одна дорожка, так чтобы не чувствовать ничего – не чувствовать ее.
- Я не нуждаюсь в твоей помощи. - Пытаясь выглядеть более уверенно, чем я себя чувствую, опираюсь на ноги и встаю. Колени начинают подгибаться, но я держусь из последних сил, чтобы не упасть на пол. - И прошу тебя уйти.
Она оглядывается на свою подругу, которая рассматривает меня и видит, на самом деле, больше, чем Нова. - Мы, наверное, должны его послушать, - говорит она Нове, замечая что-то, что ей не нравится, и мне хочется, чтобы Нова с ней согласилась.
Нова сжимает губы с такой силой, что кожа вокруг ее рта белеет. – Нет, - она смотрит на меня. - Я не уйду, пока ты не позволишь помочь тебе.
Меня начинает лихорадить еще больше, и я пытаются свалить это на то, что мне нужно принять дозу, но все не так просто. Это из-за нее. Ее глаза. Ее слова. Тот простой факт, что она прямо передо мной, только руку протяни, но я не могу прикоснуться к ней. Я бы покинул мою собственно-возведенную тюрьму, если бы так поступил. Попытался бы убежать от стен, которые построил вокруг себя, сделанные из чувства вины. Где фундаментом служит обещание, которое я дал, что никогда не забуду любовь всей моей жизни, чья жизнь закончилась из-за меня.
- Ты не можешь мне помочь, - рычу на нее. - Теперь просто убирайся, прежде чем я заставлю тебя уйти.
Она вздрагивает, как будто я ударил ее, но кажется, преисполнена еще больше решимостью, приближаясь ко мне. - Я никуда не уйду, так что будь любезен позволить мне хотя бы промыть твои раны – может начаться заражение.
Ее забота обо мне одновременно радует и ужасает меня. Есть только одна вещь, которую я могу сделать сейчас. Борясь с импульсом внутри моего тела, чтобы схватить ее и впиться поцелуем в ее губы, встаю и хромаю к дверному проему, обходя ее подругу. Направляюсь в коридор в комнату Делайлы. Дверь широко открыта, и комната пуста, как раз то, что мне нужно.
- Куда ты идешь? - Нова преследует меня, но я хлопаю дверью прямо у нее перед лицом. Как последний мудак, которым я и являюсь. Запираю дверь, и она начинает колотить по ней, крича, чтобы я открыл. Игнорирую ее и плюхаюсь на грязный матрас. Затем протягиваю руку между ним и стеной, где я знаю, Делайла прячет свою заначку, и вынимаю маленький пластиковый пакет. Там едва хватает на дорожку, но на этот раз этого будет достаточно, по крайней мере, до тех пор, пока Нова снова не постучит в дверь.
Слышу, как она разговаривает с кем-то с другой стороны, пока я высыпаю оставшиеся кристаллы из пакета на тумбу рядом с матрасом. Похоже, она плачет, но я могу ошибаться, и, если честно, мне плевать. Меня волнует только одно, зная, что это заставит почувствовать себя лучше, а потом все - борьба, Нова – все будет неважно.
В одном из ящиков есть ручка, и я хватаю ее, когда кто-то опять тарабанит в дверь. Они говорят что-то, но я не слышу их, наклоняясь и вдыхая крошечные белые кристаллы в нос, чувствуя, как навязчивая боль в моем теле медленно испаряется.
- Куинтон, открой, пожалуйста, - слышу голос Новы через дверь. Мольба в ее голосе разрывает мое сознание, но белый порошок входя в мою кровь быстро заживляет его. Уверен, что это временно, и все, что мне нужно, как только рана начнет снова открываться, еще одна доза. Я никогда не буду чувствовать себя живым, если перестану контролировать процесс.
Нова говорит что-то еще, но я закрываю уши руками и раскачиваюсь на матрасе, пока ее голос не исчезает.
И я исчезаю вместе с ним.
Глава 6
Нова
Не могу перестать плакать. Слезы начали течь, когда Куинтон заперся в комнате. Я не знала, что мне делать, но испробовала все возможные способы. Просила. Умоляла. Рыдала, колотя в дверь. Но он не слышал, и мне было невыносимо думать о том, что он сдался и, избитый там, на другой стороне, делает Бог знает что, пока я не могу остановить его, и все из-за двери. Из-за этой дурацкой двери с замком, который я не могу сломать.
В конце концов, Леа вытащила меня оттуда, и я едва могу вспомнить, что произошло в течение следующих нескольких часов, кроме того, что мы вернулись в дом ее дяди, и она уложила меня измученную в постель в гостевой комнате.
- Нам не стоило туда ходить, - говорит она, ложась на кровать рядом со мной. - Ужасное место. И это еще мягко сказано.
- Это мерзкая часть его жизни, - соглашаюсь я, потихоньку успокаиваясь. - Но это не значит, что мы не должны были туда ездить... ему нужна моя помощь, Леа.
- Ему нужно больше, чем твоя помощь, - отвечает она, положив руку под голову. - Ему следует обратиться в больницу, а затем на реабилитацию.
- Знаю. - Поворачиваюсь на бок и смотрю в окно на звезды в небе, и этот вид меня успокаивает. - Но не знаю, как заставить его на это пойти, это единственное, о чем я могу думать сейчас.
- Я волнуюсь за тебя, - признается она. - Не думаю, что ты должна туда возвращаться.
- Я должна, - шепчу сама себе. - Теперь, когда я видела его... видела, как он живет, видела состояние, в котором он находится, я не могу его бросить. - Я думала, что, возможно, мои чувства к нему изменятся, возможно, прошлым летом все было всего лишь иллюзией, созданной на фоне дурмана, но это не так. И я поняла это в ту секунду, когда увидела его лежащим в постели, а когда он поцеловал меня, - мои чувства только усилились. И на этот раз я не видела Лэндона, я видела разбитого парня, которого хочется обнять.