20 октября 1873 г. замечено небольшое возвышение величиной с горошину в углу между оставленной частью зубного отростка и щекой; оно представлялось белесоватым, блестящим. Микроскопическое исследование срезанной части его показало сильное разрастание эпителия. После повторенных прижиганий дымящейся селитровой кислотой это возвышение было уничтожено; на месте его развился крепкий рубец.
Рубцовая ткань, развившаяся на месте иссеченных костей, стала быстро сокращаться; так что к концу второго месяца после операции между остатками мягкого неба и верхней губой оставалось углубление сантиметров в 4,5 в поперечнике; края углубления представляли весьма плотную рубцовую ткань. По мере сокращения рубцовой ткани стала втягиваться, западать верхняя губа. Вследствие запавшей верхней губы и как будто вдавленного носа лицо больного получило неприятный вид. Речь была почти непонятна.
В апреле 1874 г. больной получил протез, приготовленный из твердого каучука. Протез, снабженный рядом зубов, выполнял носовую полость и укреплялся золотым крючком к единственному правому коренному зубу: он удерживался на своем месте не при помощи золотого крючка, но тем, что края его и верхняя часть плотно были прилажены к неровностям небно-носового углубления, выполняя все его выемки. Вставленный протез возвратил больному совершенно внятную речь, дал возможность легко жевать и глотать пищу и изменил вид лица. Протез восстановил правильное очертание лица в такой мере, что даже боковые рубцы, благодаря симметрическому расположению их, почти не заметны.
Уже в начале статьи мы видели, что благоприятные исходы после иссечения верхней челюсти представятся в ином виде, если принять во внимание разные условия, при которых производится операция: не следует пользоваться статистическими выкладками, построенными на казуистическом материале, собираемом без разбора и надлежащей оценки качеств его. Для пожилого возраста процент смертности после иссечения верхней челюсти сравнительно очень высок; и это обстоятельство находится в зависимости от затекания крови в дыхательные пути во время производства операции. Применение тампона Trendelenburg’a, устраняя опасность от затекания крови в дыхательные пути, может оказать благоприятное влияние на колебание процента смертности. Впрочем, не следует пользоваться им слишком широко, и мы полагаем, что применение тампонации дыхательного горла, например при вырезывании миндалевидных желез, есть уже увлечение. Применение тампона Trendelenburg’а сопровождается предварительной операцией, которая может осложняться известными случайностями. Положим, что вскрытие дыхательного горла не составляет особенно важного травматического повреждения; но в соединении с другой значительной операцией, как, например, иссечение верхней челюсти, оно получает уже гораздо большее значение.
Что касается герметического закупорения просвета, остающегося между стенками дыхательного горла и серебряной трубочкой, то это закупорение далеко не достигается. Через две-три минуты мешочек, наполненный воздухом, спадается, и приходится снова наполнять его для устранения припадков задушения. Наконец, следует обратить внимание и на то, что через длинную трубку почти невозможно достигнуть полной анестезии, и потому приходится оперировать, довольствуясь по необходимости только слабым притуплением чувствительности.
Некоторые неудобства при применении тампона Trendelenburg’a, несомненно, могут быть еще устранены дальнейшим улучшением самого аппарата; но недостатки его тем не менее ясно обнаружатся при сравнении с удобствами, которые получаются при оперировании больных по способу проф. Rose (Langenbeck s Arch. f. kl. Chir., Bd. XVII, H. 3).
Rose предлагает при операциях на лице и в полости рта опрокидывать голову больного книзу через край стола. Кто имел возможность испробовать хотя один раз этот способ, тот легко убедится в несомненных преимуществах его перед тампоном Trendelenburg’a. Недавно мы имели возможность применить этот способ при иссечении верхней челюсти вследствие обширного ракового поражения, обнимавшего, как обнаружилось при операции, и основание черепа. Операция продолжалась три часа, и в течение всего этого времени ни дыхание больного, ни сердцебиение ни малейшим образом не были нарушены. Под конец операции обнаружилась рвота: жидкое содержимое желудка изливалось так же, как и кровь, через рану при совершенно равномерном и глубоком дыхании. Переполнение сосудов мозга и головы вообще быстро исчезает после того, когда больному дается горизонтальное положение. Нечего опасаться этого переполнения, несмотря на отсутствие клапанов в венах верхней половины тела; лишь бы не ослабевала энергия сердца; а мы видим, что сокращения сердца и ритм дыхания остаются равномерными от начала до конца хлороформирования.