Хорошо, что на «Челюскине» была и плотницкая бригада. Плотники на льдине оказались как нельзя более кстати, началось спешное строительство барака. Одновременно палатки ставили на каркасы, сделанные из обрезков досок. Произошел буквально взрыв изобретательства: ведь приходилось делать все своими руками — и кружки, и ложки, и печки, и коптилки, и домино. Изготовление печки — дело, может быть, и нехитрое, когда есть материал и инструмент. А если нет ни того, ни другого? Тут уж на помощь приходилось призывать опять же русскую сметку или, говоря иначе, решать уравнение с десятком неизвестных.
Все понимали, что рассчитывать на скорое спасение не приходится.
В «писательскую» палатку, где поселилась «наука», журналисты и кинооператор, вошел молодой красивый человек с серьезным лицом, секретарь партячейки, кочегар Володя Задоров, и сказал писателю Сергею Семенову:
— Надо поговорить. Пойдем.
Семенов и Задоров вышли за торосы. Задоров долго молчал, потом спросил «со значением»:
— Ты в палатке один?
— Как это один? Нас семеро.
— Коммунист-то ты один?
— Федя Решетников — комсомолец.
— О комсомоле особо поговорим. Так вот. Задача коммуниста знаешь какая на данном этапе?
Семенов насторожился.
— Говорите, капитан. Не томите душу.
— Я не капитан, а кочегар. И попрошу без шуток.
— Есть! Так что же случилось? Вид у вас какой-то замогильный.
— Жизнь на льдине — не мед, — заговорил секретарь. — Живешь как на вулкане. Вот уже и трещина прошла через камбуз, и утонуло несколько банок консервов. Трещина прошла через палатку и разверзлась как раз под комсомольцем Гешей Барановым. Он, правда, молодец, вовремя откатился в сторону. И с кормежкой не все благополучно. И все приходится делать своими руками.
— Мы окна сделали из фотопластинок. Чтоб рационально использовать светлое время и экономить топливо.
— Если хорошо вышло, распространим опыт… Так в чем же все-таки задача коммуниста? Ответь!
— Да, в чем?
— Задача номер один — обеспечить веселое и бодрое настроение. Никакого нытья, философии и тоски по зеленым лужайкам и свежему хлебу. На днях соберем бюро и поговорим об этом особо.
— Да тут и ныть-то некогда. О чем вы говорите?
— А это еще как сказать. Среди некоторой группы товарищей, например, возникла тоска и всяческие рассуждения. А кое-кто помышляет идти до материка пешком. «В войну, говорят, и поболее ходили, и ничего страшного». Но тут хуже, чем на войне: тут идешь в одну сторону, а льды под тобой — в другую. А кое-кто из плотников высказался знаешь как?
— Не знаю.
— Один товарищ сказал: «На аэропланах вывезут всяких-разных командиров да политработников, а нас, как несознательный элемент, бросят».
Семенов укоризненно покачал головой.
— За такие слова надо… — сказал он. — Ведь сознательный человек, а тем более коммунист, не станет первым спасать собственную шкуру.
Был крепкий мороз, но приутихло. Над горизонтом дрожал красный закат.
— Ладно, Сергей, говори-ка ты мне как на духу, какое настроение в твоей палатке? — спросил Задоров и положил свою ручищу на плечо литератора.
— Бодрое. Идем ко дну.
— Без шуток. С чего начинается у вас день? Рассказывай по порядку и самым подробнейшим образом. Все говори.
— День у нас начинается так. Подробно рассказывать-то?
— Без единого пропуска. Каждую минуту давай.
— Ладно. Первым, значит, у нас просыпается кинооператор Арканя Шафран, неунывающий человек, и, забравшись верхом на спящего товарища Хмызникова, начинает петь: «Вставай, вставай, кудрявая. В цехах звеня, страна встает со славою…» И тут из спального мешка появляется лысая голова Хмызникова с заспанными, но сердитыми глазами…
— А каково, кстати, настроение у «науки»? — перебил Задоров.
— Они, между нами говоря… — Семенов понизил голос, Задоров насторожился, — они, между нами говоря, рады, что все так вышло. Их научные дела идут как по маслу — каждый день что-то новое. Они просто счастливы, что попали на это самое «белое пятно».
— Так. А Решетников?
— Сегодня вывесим стенгазету «Не сдадимся!», которую оформляет Федя. По ней можно будет узнать о его настроении. В газете прямо сказано: «Мы спокойны за свою судьбу».
— Будем считать, что настроение у вас в палатке уверенное.
— Есть, капитан!
— И ты, Сергей, обеспечь веселое настроение.
— Есть, капитан!
— И без шуточек! — Задоров погрозил пальцем.
— Вот тут мне не ясно с одним пунктиком, товарищ парторг.