Глава 7. Вопреки всем вероятностям
— Кларас, а меня вот какая посетила мысль. Получается, что я выжила вопреки всем вероятностям, так? — нарочито невинным голосом спросила я.
— Так, — согласился он, отламывая половинку от потрясающе вкусно пахнущей свежей булочки.
Аппетит разыгрался не на шутку, но я решила, что пусть пока поиграет вхолостую — сначала дело. Буря согласно завыла за окном.
— Так, может, кона Ирэна применила какую-то технику особую? Или как-то повлияла на ход выздоровления? Изобрела какой-то новый метод? — с видом искренней озабоченности уточнила я. — Надо бы её расспросить в подробностях, что именно и как она делала. Поэтапно, пошагово, в деталях. Ты, как учёный, не можешь не понимать, что любая мелочь может оказаться важна. Необходимо выяснить, что именно, как и в какой последовательности она предпринимала для моего выздоровления.
— Я об этом уже думал. Согласен целиком и полностью. Мало ли какое случайное открытие она могла совершить. Нужно выведать у неё все подробности.
Я предвкушающе улыбнулась. Вот и пусть понервируют свекровище, наверняка она начнёт путаться в показаниях.
— Только важно убедиться, что она всё помнит. Может, артефакт правды применить. Или зелье какое-нибудь, — участливо подсказала я. — На благо науки, разумеется. Думаю, что она поймёт и согласится сотрудничать. Ведь скрывать ей нечего, так?
— Так, — уверенно кивнул Кларас. — Когда мы с Полин вернёмся в Листаматур, я этим вопросом займусь. Жаль, что артефактов и зелий правды у нас нет, но можно придумать что-то, для того чтобы облегчить ей процесс вспоминания. А для этого было бы здорово, если бы ты сама вернулась с нами.
— Посмотрим, — уклончиво ответила ему. — Пока что я никаких планов не строила.
И уж точно не планировала возвращаться в клан. Словосочетание «свободный город» привлекало куда сильнее. И на Мейера я, разумеется, обиделась, хоть и понимала, почему он так поступил. Кларасу проще мне верить, потому что он не вовлечён в ситуацию эмоционально, плюс имеет пусть слабое и косвенное, но доказательство того, что я теоретически могу говорить правду. А у Мейера этого нет. Но об отъезде жалеть, вероятно, не стоит. Возможно, разлука сама всё расставит по своим местам. В любом случае, бегать за ним с доказательствами я не стану. Если я ему нужна — пусть ищет и догоняет. Если нет, то уж как-нибудь не пропаду без него.
Псица-вьюга снова согласно завыла за окном. Почему-то больше буря не пугала, а придавала боевого задора. Словно покусала ледяными сосульками-клыками и заразила холодным язвительным бешенством.
— Клар, мы с Лизой хотели бы сойти с дирижабля в Граенгатте, чтобы кое-что купить.
— Исключено, прелестные коны. Граенны и Дарлегуры пока что в сложных отношениях. Последняя стычка из-за нападения на отряд с переселенками разозлила зелёноголовых. Сходить с дирижабля не безопасно. Вы обе незамужние, могут и украсть. Если требуется что-то купить, то пишите список, я схожу сам.
— А в Малмире? — поинтересовалась Полин.
— У желтоголовых ситуация не сильно лучше, а Малмир — город горцев, с ними вообще лучше не связываться. Так что сидеть вам в дирижабле до самого Фисборга, там поспокойнее.
Ходить с синими волосами ещё несколько дней не очень-то хотелось…
— А другие женские мелочи? С ними как быть? — робко спросила я.
Несмотря на новоприобретённое вилерианство, те самые красные дни, вероятно, никто не отменял, а они вероломно подкрадывались из-за угла календаря.
— Я куплю всё, что требуется, на аэровокзале. Пишите список, — беззаботно пожал плечами Кларас.
— А не опасно летать в такую погоду? Буря не помешает посадке? — спросила я.
— Не должна, все манёвры проводят при усиленной работе магических двигателей. Когда дирижабль в воздухе и двигатели работают в режиме полёта, то буря может, конечно, немного сбить с курса, но это нестрашно, ведь ветер в какой-то момент обычно меняется. Если он станет попутным, тогда мы домчим до Файмарга быстрее. Если же будет бить в бок, как сейчас, то путешествие просто займёт чуть больше времени. Если буря совсем разгуляется, то мы сможем переждать её в Граенгатте. На аэропричалах есть специальные крепежи на такие случаи.
Закончив ужин, мы сложили тарелки на поднос, и вилерианец унёс его, снова оставив нас вдвоём.
— Полин, скажи, а у тебя случайно нет… средств гигиены женской… — смутившись, спросила я.
— Ой, нет, — опечалилась Полин. — У нас же короткая поездка планировалась, шесть дней туда, шесть обратно да десяток там. Я ничего такого с собой брать не стала.
Ничего себе у них тут короткие поездки! Мой организм вообще очень любит именно в поездку устроить сюрприз. А если она длинная, то и два.
— То есть до Файмарга получается шесть дней пути на дирижабле?
— Да, день от Листаматура до Граенгатта, сегодня вечером там остановка. Завтра днём будем в Малмире. А всего до Файмарга пять или шесть дней, в зависимости от ветра. Тут не угадаешь.
— Ясно, — я задумчиво вздохнула и тихо спросила: — Полин, и как же мне Клара просить о том, чтобы он купил средства гигиены? Это же жутко неловко…
Лет десять назад папа категорически отказывался покупать в магазине прокладки. Но потом подросла сначала я, следом Женя, а затем и Ева. Однажды в семье внезапно наступил острый кровавый кризис, и, ворча, что с такой нормой потребления единственный вариант нас всех содержать — это самому открывать прокладочную фабрику, папа отправился в свой первый поход за зипунами с крылышками. А потом привык и смирился, даже по акции периодически сам что-то покупал. Путал, правда, марки, но у нас даже самая распоследняя некондиция не залёживалась. А что делать, в семье четыре женщины и подрастающая пятая.
Но это папа. А тут брат, причём чужой.
— Да ты что! — энергично махнула рукой Полин. — Да он будет только рад!
— Рад? — хмыкнула я.
— Ну конечно! Раз покупает, значит, есть для кого. Ты что? Около прилавков с женскими товарами вечно толпа разных мечтателей, которые грезят о том, что будут что-то покупать для жён.
Я посмотрела на собеседницу, отчаянно надеясь, что кукуха у меня всё-таки не улетела, а Полин шутит. Но вилерианка была абсолютно серьёзна. Тогда я представила толпу бравых суровых девственников, мечтающих у прилавков с прокладками о том, как они эти самые прокладки станут покупать, и сдавленно закашлялась. Потом хрюкнула. Потом сложилась пополам и расхохоталась, как припадочная.
Полин, видя моё веселье, тоже принялась улыбаться.
Боже, дай мне сил, терпения и мешок транквилизаторов, чтобы это всё пережить! Что за странный мир? Почему вокруг одни девственники? Почему Елизавете Петровне достался сплошной неликвид? Где умудрённые жизнью герои-любовники, умело лавирующие между расставленными дамочками брачными сетями? Где казановы и донжуаны, томным взором раздевающие на вечернем балу, а наутро исчезающие навсегда? Где коварные обольстители, норовящие если не сорвать мой цветок невинности, то хотя бы потоптать клумбу чувственности?
Кларас вернулся, ещё не зная, какая радостная миссия ему предстоит. Интересно, а у них тут ПМС случайно не считается особым праздничным днём? Не удивлюсь, если тут есть какая-нибудь странная традиция звать в этот день соседей или всем рассказывать о таком счастье, ведь если так рассуждать, то радости ПМСа тоже доступны «не только лишь всем». Зато теперь понятно, почему на жене брата Мейера было такое подчёркивающее беременность платье. Странно, что она пришла без транспаранта, думаю, в вилерианских реалиях он был бы вполне уместен. Интересно, что они делают, когда в семье рождается девочка? Запускают фейерверки? Нет, это как-то слишком жидко, наверняка творится нечто совершенно эпическое.
— Когда будет остановка? — спросила я у Клараса.
— Мы уже давно снижаемся. Скоро прибудем. Вы подготовили список?
Полин принесла красивую ручку с листочком и принялась аккуратно выводить буквы. Сначала — целый перечень разных сладостей, и только в конце два нужных мне пункта. В этот момент дирижабль качнуло особенно сильно, и Кларас достал из шкафа подбитый чёрным мехом плащ. Раздался металлический скрежет, и аэростат несколько раз несильно тряхнуло.