Я поднялась на ноги и обратилась к важно сидящим за деревянной кафедрой судьям.
— Вы знаете, я бы хотела отозвать оба иска, так как в момент их подачи находилась в крайне эмоционально нестабильном состоянии. У меня и справка есть о том, что я по незнанию случайно употребляла льиф. В момент подачи иска я была сама не своя. Претензий к семье Мейера и к нему самому у меня больше нет.
— Приветствую вас, кона истица. Вы хотите сказать, что изложенное вами в заявлениях — плод наркотического бреда? — насмешливо вскинул брови судья от клана Граенн в светло-зелёном одеянии.
Его усы при этом зашевелились, как огромная бордовая гусеница, прилипшая к губе. Мейер враждебно взглянул на Граенна, поднялся из-за своего стола, подошёл ко мне и успокаивающе положил руку на поясницу.
— Ответчик, вернитесь на место, — проскрипел судья в белом, Витур.
— Нет, просто мною двигала обида, а теперь все разногласия улажены. Ситуация возникла нестандартная, но мы уже во всём разобрались. Я бы хотела отозвать оба иска.
— Правосудие так не работает, уважаемая кона… — одетый в оранжевое судья мельком глянул в бумаги, чтобы найти моё имя, — …Елизавета. Вы обратились в суд, чтобы призвать ответчика к ответственности. Дальнейшее — уже не ваша забота.
— Но я передумала…
— Если бы вас ограбили на улице, то передумывание не отменило бы факта преступления, уважаемая истица. Вы сообщили о ряде нарушений со стороны семьи Феймин Листаматур Дарлегур. Суд ознакомился с вашими доводами и письменными показаниями ответчиков. Теперь мы проведём слушание и вынесем вердикт. В связи с тем, что обе стороны явились на заседание согласно предписанию, возможное ходатайство о переносе суда также будет отклонено. Мы слишком редко собираемся практически в полном составе, так что не стоит растягивать процесс, — сказал уже знакомый по самому первому слушанию полный Раутур в ярко-алом одеянии. — А вы, ответчик, займите своё место, пока не получили штраф за непослушание.
— Я предпочту штраф, — спокойно ответил на предупреждение Мейер и остался рядом.
— Ребячество какое-то, — пожевал губами самый старый из судей и ненадолго прикрыл глаза. Практически такое же белое, как его мантия, лицо вдруг замерло неподвижной маской, и показалось, что он уснул или даже умер, но затем он неожиданно подал голос снова: — Штраф десять тысяч пенингов за несоблюдение распоряжений суда во время судебного процесса.
Мейер лишь согласно кивнул, а мне стало стыдно. Ведь можно даже сказать, что я семейный бюджет разбазариваю. Купила бы в новый дом диван и занавески, а вместо этого сужусь с единственным человеком, который во всём этом дебильном мире меня любит и поддерживает. Ну не дура ли?
— Ненаглядная, не стоит так нервничать. Всё в порядке, — успокаивающим голосом заговорил Мейер.
— Нет, это решительно невозможно! — громко запротестовал алый судья. — Теперь ответчик ещё и на ухо истице будет нашёптывать, что отвечать!
— Давайте по существу разбираться. Позиция коны истицы отражена в письменном виде. Будем опираться на неё, — подал голос сухощавый молодой Винраут, одетый в бордовое.
— Итак, вы, кона истица, заявляете, что заразились вилерадой через кровь, и приводите в пример аналогичные… с вашей точки зрения, разумеется… случаи из легенд, — нудным голосом на одной ноте принялся зачитывать представитель болотников, клана Мирин. — Кор ответчик, вы, в свою очередь, с иском соглашаетесь и утверждаете, что между вами образовалась связь.
— Именно так, кор Мирин. Я чувствовал её на протяжении трёх дней, — кивнул Мейер.
— А теперь, что же, не чувствуете? — ехидно спросил Граенн. — Времени для формирования прошло достаточно.
— Лиза болела. По этой причине связь не сформировалась окончательно, хотя сегодня ночью я почувствовал отголоски Лизиных кошмаров. Думаю, что со дня на день связь усилится и станет более осязаемой.
— И вы считаете, что заразили истицу через кровь? — с плохо скрываемой насмешкой спросил светло-зелёный.
Пожалуй, уместнее будет называть его салатовым жучилой. И его восхитительные насекомые усы-гусеницы как нельзя лучше подходят к образу. А ещё на нём не было секвина, и это ни капли не удивляло!
— Да. Лиза заболела на второй день после моего отъезда. Следовательно, я прикоснуться к ней не мог и заразить обычным образом тоже. Но связь сформировалась.
— Необычное течение болезни может быть не связано со способом заражения, — проскрипел старый судья в белом. — Кона истица, вы с Таланна?
Растерялась, не зная, могу ответить на такой вопрос или нет. Магия сочтёт это нарушением условий сделки с Лалиссой? Рисковать отчаянно не хотелось, я только выкарабкалась из очередной ямы и падать в новую решительно не собиралась. Взволнованно посмотрела на Мейера, и он всё понял.
— Нет, она не с Таланна.
— Но она же принцесса Гленнвайсская, — пошамкал губами Витур.
— Нет. Король Гленнвайса подсунул нам приёмную дочь. У меня есть подтверждающие документы… — Мейер достал из нагрудного кармана несколько писем и передал их секретарю, а потом обернулся ко мне и очень тихо спросил: — Тебя заставили занять место Лалиссы?
Ответить не могла, только смотрела на него полными слёз глазами.
— Кто, Лалисса?
Он прочитал ответ на моём лице, кивнул, горько усмехнулся и прижал к себе:
— Разберёмся с этим чуть позже.
— Итак, ответчик заразил вверенную ему переселенку и уехал… — продолжил Витур.
— Получил приказ и отбыл по распоряжению, — поправил Мейер. — Клянусь жизнью, если бы знал, что Лиза заразилась, или считал, что ей грозит опасность, я бы остался дома даже в нарушение приказа. Но на тот момент её благополучие не вызывало у меня сомнений, и я даже предположить не мог, что она переболеет вилерадой в моё отсутствие. Я был крайне осторожен, соблюдал технику безопасности и все предписания.
Принесённая Мейером клятва вспыхнула и тут же рассеялась, оставив на ладони постепенно гаснущий след.
— Я тоже могу поклясться… — неуверенно проговорила я, ёжась под тяжёлыми взглядами судей.
— Исключено, ненаглядная, — уверенно сказал Мейер. — Хочешь присесть? Тебе вообще не стоит вникать в происходящее.
Но разве можно не вникать? Раз я заварила этот чайный пакетик, мне его и выкидывать в мусорку.
После принесённой Мейером клятвы энтузиазма у судей поубавилось. Они о чём-то посовещались между собой, а затем задали ещё несколько нарочито интимных вопросов, от которых щёки у меня загорелись огнём.
Мейер отвечал с невозмутимой холодностью и смотрел на судей прямо и уверенно, одной рукой обнимая меня за талию, пытаясь защитить от этого если не позора, то стыда.
— То есть мы установили, что вы, кор ответчик, касались руками рта и причинных мест коны истицы, — подвёл итог салатовый жучила. — На мой взгляд, ни о каком заражении через кровь тут и речи идти не может. Меньше надо заниматься рукоблудством и тщательнее после этого руки мыть.
Неужели они нарочно пытались вывести его на эмоции? Но зачем?
— Если бы всё обстояло именно так, симптомы проявились бы через несколько часов. А не дней, — ледяным тоном возразил Мейер. — В любом случае я признаю себя источником нечаянного заражения. Это обсуждение неприятно Лизе, и я хотел бы закончить его как можно скорее. Или вы собрались здесь для того, чтобы помучить вилерианку?
Салатовый недовольно поджал губы, алый возмущённо вспыхнул дряблыми щеками, а самый молодой, одетый в бордовое, согласился:
— Я солидарен с ответчиком, выяснение необходимо закончить. Ситуация очевидна. Обращаюсь к вам, кона истица, — посмотрел он на меня. — Клан Винраут хотел бы предложить вам помощь и защиту, если это необходимо. Мы выражаем искреннее сожаление, что вам пришлось пройти через трансформацию без нужной поддержки. На территории нашего клана такого бы не произошло.
На лице Мейера проступили желваки.