— Лиза, это неважно. Самым ретивым рты я ещё позавчера позатыкал.
— То есть когда ты вернулся с разбитым носом и синяком под глазом… — медленно прошептала я, осознавая, — то ты подрался из-за того, что тебя дразнят. Потому что я за тебя замуж не иду… Но почему ты не сказал?
— А как он должен был тебе сказать? — ехидно спросила Полин. — Прийти и начать жаловаться, что его неспособышем в городе прозвали?
— Полин, хватит! — гаркнул Кларас. — А ну-ка, идём на выход. Нельзя так себя вести в гостях!
Мне стало дико стыдно. Я должна была догадаться, что в вилерианской культуре парня, за которого не идут замуж, будут высмеивать.
— Мейер, где твой секвин? Давай его сюда! Срочно! И поженимся в самое ближайшее время. Когда можно это сделать по правилам? И как?
Мейер не стал тратить время на все вот эти глупые вопросы типа «ты серьёзно?», «ты уверена?» и «а ты не передумаешь?». Полмгновения спустя — бац! — и секвин уже красовался у меня на лбу, а жених душил в объятиях. Полин гордо улыбалась, а Кларас неодобрительно за нами наблюдал, скрестив руки на груди.
— Я твой должник, — заверил Мейер донельзя довольную собой Полин.
— Хочу витраж в свою комнату! И без очереди. Размеры Кларас скажет. Ах да, ещё хочу приглашение на свадьбу. А тебя, дорогая, — она сощурилась и ткнула в меня пальцем, — я буду учить магии. А то честное слово, не нападение, а сплошной позор. Нет, Лиза, так дело не пойдёт. Из женской драки просто стыдно выходить без пучка волос.
— Полин! — одёрнул её Кларас.
— А что сразу Полин? Кто Хеймсу замечательно за волосы оттаскал, когда она тебя импотентом назвала? Я бы ей ещё ввалила, если бы нас не растащили. А ты, Лиза, готовься. Раз ремонт у вас закончился, завтра утром я за тобой зайду. Будем создавать эту, как её… коалицию!
Я в шоке смотрела на эту сумасшедшую. И ведь придёт! И не отвяжется!
Представив, как стремительно убегаю от неё по улицам Листаматура с криками: «Не надо со мной дружить, я это ничем не заслужила!», я нервно хихикнула. А потом захохотала в голос. Как всегда в таких ситуациях, у меня началось истерическое веселье, унять которое получилось только полчаса спустя.
Забегая вперёд, скажу, что на следующий день началась наша с Полин крепкая дружба, которую мы пронесли через годы. А всё потому, что бегаю я медленнее и дерусь хуже. У меня просто не было шансов.
Кстати, это она предложила в качестве свадебного подарка Мейеру вытатуировать его имя на таком местечке, где что-либо разглядеть можно лишь в крайне интимных обстоятельствах. Доктор Лаен снова не одобрил бы, но я такую надпись всё же сделала.
Спойлер: Мейер пришёл в полнейший восторг.
Эпилог второй
— Готова? — спросил муж.
— Да, — кивнула я. — А это точно не опасно?
— Нет, конечно. Обычный портал, только в твой мир, — заверил Мейер.
— А это не может быть ловушкой от Лалиссы? — с сомнением протянула я.
— Да зачем ей это? — хмыкнул Таль.
— Ты просто не знаешь, насколько она зловредная и мстительная, — пробормотала я и неуверенно посмотрела на мужа: — Мейер, ты уверен?
— Да. Расслабься, ненаглядная, всё получится.
— Даже если мы окажемся в крайне опасном мире, у нас есть активатор портала. Вернёмся сразу же. Плюс мы все хорошо вооружены и подготовлены, — постарался убедить меня Кларас.
Но я отчего-то всё равно мандражировала, поэтому наша небольшая группа так и стояла перед огромным каменным порталом. Мейер, Миталь и Кларас выжидательно смотрели на меня. Клара взяли как мозги экспедиции, а Миталя — как мышечную силу. Ну а я хотела представить своего новоиспечённого мужа Мейера родителям и убедить их, что со мной всё в порядке. Конечно, рубиновые глаза и волосы всех изрядно удивят, но придётся их заверить, что на Вилерии все так ходят. Мало ли, может, тут такая мода.
— Ладно, пойдёмте тогда.
Мейер крепко взял меня за руку, и мы прошли сквозь пелену портала, выйдя в каких-то кустах. Кусты были пожухлые и унылые, а под ногами захрустела разбитая бутылка. Мимо ветер проволок полиэтиленовый пакет с до боли знакомым названием супермаркета на боку, и от сердца отлегло. Вот он, родной мир!
Судя по всему, здесь уже была осень, а мы оказались в небольшом скверике. Выйдя из кустов, наткнулись на двух болтающих на лавочке девиц, одна из которых училась в моей школе на два года старше.
— Лизка, ты, что ли? — захлопала она глазами. — А мы думали, что ты пропала.
— Сначала пропала, а теперь нашлась! — улыбнувшись, ответила я, следя, как Миталь пожирает взглядом обеих девиц, а те восхищённо пялятся на него в ответ.
Почему мы взяли именно Миталя? У Мейера так-то и нормальные братья есть. В том смысле, что не такие красивые.
Ускоренный курс русского языка для мужа и его братьев дал неплохие результаты, но разговаривали они пока всё равно с жутким акцентом, так что мы договорились, что все переговоры буду вести я.
Потянув провожатых за собой, я вышла на улицу, ведущую к нашей девятиэтажке, прямо мимо судьбоносной мусорки. До боли знакомый двор встретил пустотой и темнотой. Правильно, холодно уже и поздно, судя по всему. Повезло. Днём родители были бы на работе.
Позвонив в домофон, услышала мамин голос:
— Да?
— Мам, это я, Лиза. Открывай!
— Лиза? — шокированно прозвучало с той стороны, и на секунду всё замерло, а потом раздалось громкое: — Петя, это Лиза!
— Лиза? — раздался папин голос. — Лиза?!
— Вы дверь-то откройте! — подсказала я.
— Ой!
Дверь запищала и открылась, а мы наконец вошли в подъезд.
Рядом с тремя рослыми вилерианцами я чувствовала себя в полной безопасности, поэтому в неосвещённый предбанник прошла, не вздрогнув. Сверху уже распахнулась дверь в квартиру, и раздались торопливые папины шаги.
Я побежала ему навстречу, а затем чуть не сбила с ног на лестничном пролёте.
— А это кто? — шокированно спросил папа, видя троих амбалов за моей спиной. И это он ещё их цвет волос не разглядел в полумраке подъезда.
— Это мой муж и его братья. Я вас познакомлю.
— Муж… — пробормотал папа, неверяще глядя мне за спину.
— Муж — это я, — с сильным акцентом заявил Мейер и улыбнулся.
Папа вздрогнул. Ну да, я-то уже привыкла, а со стороны…
— Мейер, не улыбайся, ты пугаешь папу, — зашипела я по-вилериански, и муж сразу же подчинился, но стало только хуже.
Папа вздрогнул второй раз, на этот раз потому, что Мейер сделал серьёзное лицо.
— Идём наверх, — потрясла я папу за плечо. — Мне вам очень много нужно рассказать.
— Петя, ну где вы? — уже звала мама, и я кинулась поскорее её обнять.
В тесном коридоре встреча прошла бестолково, слезливо и хаотично. Мы все пихались, задевая друг друга, сёстры принялись реветь, особенно Фрося. Мама утирала глаза кухонным полотенцем и причитала:
— Господи, Лизонька, мы уж и не чаяли…
И откуда это прорезалось? Так всегда говорила бабушка. Мама за прошедшие на Земле полгода сдала, а отец почти не изменился, только щетина на подбородке поседела окончательно.
Нас четверых усадили в зале, выдали кружки с чаем и принялись расспрашивать. Я рассказала слегка (ладно, не слегка, а очень сильно) отредактированную версию своих приключений под горящими прожекторами взоров сестёр. Особенно яро таращилась Женька, но не на меня и даже не на Мейера, а на Миталя.
— А с глазами что? — всхлипнув, спросила мама.
— Это магия. У меня теперь тоже магия есть, — я хотела показать простейший фокус, но силу не рассчитала, и вместо маленького огонька от руки взметнулся ревущий факел, который быстро затушил Мейер.
— Ненаглядная, лучше нет, — чуть виновато улыбнулся муж, и папе снова поплохело. — Возьмите спасибо за ваша дочь и подарок!
— Что взять? — испугалась мама и прижала ладони к груди.
Мейер тем временем поставил сумку на стол, и тот жалобно скрипнул под её весом.
— Подарок! Золото. И спасибо. Лиза — очень хороший.