– Я не понимаю, о чем говорит этот господин.
Даже при том, что его взгляд, направленный на хладнокровное лицо Го Бохая, был уверенным, тело говорило об обратном: как только продавец сблизился с наставником, он тут же принялся выдергивать руку, сохраняя натянутую улыбку.
– Уважаемый Го Бохай, – нервно залепетал подозрительный тип, – не стоит поднимать суматоху, вы так людей привлечете…
И завидев, как и без того следящая за каждым его шагом толпа начала пристальнее приглядываться, Го Бохай поумерил свой пыл. Он продолжал смотреть на продавца, сжимая его руку сильнее. Этот символ принадлежал культу демонов! Поэтому отпустить его просто так Го Бохай не мог. Но и спросить что-либо еще было невозможно, уж слишком странным было то, что толпу, пропитанную равнодушием, вдруг взбудоражил мелкий конфликт наставника с продавцом.
Интерес смертных к Небесам и их противоположности, миру демонов, с каждым годом необъяснимо рос: то писатель, что ранее сочинял прекрасные поэмы живущим наверху, вдруг восхваляет демонов в своих работах, то семейство достопочтенных господ оккультно начинает верить в одного из темных богов. Поэтому появление необычных культов и последователей среди местных не удивило бы наставника. Но этот символ был, пожалуй, самым страшным знамением из всех.
Глаз означал, что демоны следят за смертными, пустой зрачок говорил о месте, где миры людей и демонов соприкасаются, а лучи – о свете, который нечестивцы несут смертным. Впутывая простых людей в свои авантюры, последователи культов медленно, но верно перетягивают молитвы смертных, посвященные небожителям, на сторону демонов. Зачастую это люди, что отрабатывали свой долг за исполненную демонами помощь. Но за всю жизнь Го Бохай слышал лишь о нескольких смертных, что изменили себе, душе и богам, выбрав грязную службу. Ему и в голову не приходило, что когда-либо один из таких окажется в кругу У Чана. Возможно ли, что демоны к чему-то готовятся?
Го Бохай, застыв перед прилавком, размышлял, что он может предпринять, находясь в незнакомом месте среди обезличенной толпы.
– Сколько вас здесь? – проговорил он.
Продавец все так же глупо и нелепо продолжал препираться, укрепляя в наставнике опасения. Ощущение, что сейчас все пойдет не так, как надо, не покидало Го Бохая, и он уже готовился к любому исходу. Даже по Юэ было видно: волчица на пределе своего недовольства. Любое неверное движение со стороны продавца, и она…
– Учитель! – окликнул звонкий голос
Го Бохай бросил взгляд на окружающую его толпу, и из нее выбежал У Чан. Юноша, несясь и распихивая преграды на своем пути, остановился рядом в попытке отдышаться.
Го Бохай уже успел невесть что подумать. Воспитанник выглядел так, словно от кого-то бежал. Взъерошенный и взмокший, он попытался сделать глоток свежего воздуха, прежде чем начать говорить:
– Учитель! Я… я не нашел то, что вы просили!
– О Небеса!
У Чан посмотрел на хмурого наставника, а после бросил взгляд на его руку, из-за чего Го Бохай сразу вспомнил: «Торговец!» Он повернул голову к продавцу, которого уже не оказалось за прилавком! Го Бохай обнаружил, что теперь сжимает ту самую тонкую книжку о стражах чистилища.
Человек за прилавком испарился, словно его никогда не существовало. Наставник повернулся к воспитаннику и приказал:
– Уходим!
В попытках поспеть, У Чан оказался у центральных ворот города и даже не успел понять, что произошло. Го Бохай вложил книгу в пасть Юэ и теперь отдал приказ ей: «Быстро!» Волчице более и не требовалась: когда рука мужчины указала в сторону горы Хэншань, она незамедлительно сорвалась с места. После Го Бохай поспешно схватил ученика за плечо и, натянув ворот его одеяний, потащил за собой.
– Учитель?
Таким взволнованным и противоречивым У Чан видел его впервые: Го Бохай метался от одной улицы к другой, вздрагивал при виде толпы горожан, пятился назад и немедля менял свой путь.
– Учитель, – аккуратно заговорил У Чан, – этот ученик сделал что-то не так?
Прекратив наконец теряться в окружении, Го Бохай опешил. Он старался так быстро покинуть блошиный рынок и людей в плащах, что не заметил, как впопыхах его рука ухватила воспитанника за ворот, а У Чан покорно так и волочился за ним. Остыв и пребывая в неописуемом страхе от самого себя, Го Бохай отпустил одеяния, плененные его рукой, поправил их и произнес:
– Все в порядке, ты ни в чем не провинился.
– Тогда отчего учитель так встревожен?
Темные глаза взглянули на Го Бохая, и тот осознал, как нелепо только что выглядел, дав своему воспитаннику повод для переживаний. Ко всему прочему Го Бохай не знал, как объяснить свое переживание: продавец книг в одно мгновение исчез, что подтверждало связь с культом демонов. Значит, его точно нельзя назвать обычным смертным, он – последователь нечестивого пути! Кем он еще мог быть, если на руке был символ темных богов?