– Мастер?
Окружение охнуло от неожиданности. Все присутствующие, даже мать, предвидели категоричный отказ со стороны У Чана. Ведь всё, что бы ему ни предлагалось, он тут же отвергал. Го Бохай с улыбкой ответил, заведя руки за спину[14]:
– Наставник.
В зале воцарилось гнетущее молчание. Множество взоров были направлены на нахмурившегося наследника:
– Учитель?!
Никто из наблюдавших не понимал, что происходит. Но зато резко почувствовали спиной холод из-за осознания: от ответа мужчины зависит будущее настроение наследника. Если ответ ему не понравится, то будет сложно заставить мальчика уважать этого господина. Го Бохай склонил голову набок, словно признавая поражение, и мягко протянул:
– Учитель.
Будучи добрым и внимательным, Го Бохай добился желаемого. И всего через тридцать лун после его прибытия забот у госпожи поубавилось.
– Зачитай переписанное из книги «Демоны и тьма», том второй…
– Во тьме скрываясь под луной, ты неожиданно встречаешь темный облик мой. Мой взор проникнет в глубь души, теперь ты мой – смотри, кричи…
Юноша четырнадцати лет, стоя перед наставником в центре зала знаний, зачитал пару предложений из другой маленькой книги «Стихи, посвященные тьме» и, не скрывая ухмылки, присел на свое место. Услышав эти строки, Го Бохай поперхнулся.
– У Чан! – возмутился он. – Книга «Демоны и тьма», а не фольклор местных горожан!
– Извините, учитель. – Хотя У Чан опустил голову, в его глазах все еще сверкали искорки лукавства. – Но те исторические повести, которые вы заставляете меня читать, точно погубят меня, если я не буду отвлекаться на что-то другое.
Уже с рассветом наставник и его воспитанник усердно изучали множество записей о бессмертных верхних и нижних миров – богах и демонах. Уединенный павильон, в котором находились лишь двое, располагался прямо у богатого сада имения клана. За узорчатыми деревянными окнами открывался трогательный вид благоухающих деревьев, а ветер доносил запахи распустившихся цветков груши и яблони. Но это все, что могло порадовать взор и сердце У Чана. Внутри и снаружи большое здание было окутано строгостью: возвели этот зал знаний по личному указу главы клана, а он не приемлет излишеств как в интерьере, так и в проявлении эмоций.
Обучение наследника продолжалось до тех пор, пока юный господин не завоет от скуки или вовсе не уснет за очередной книгой, написанной таким сложным языком, что даже Го Бохай иногда путался в мыслях, изучая ее. Страдания У Чана не заканчивались только чтением, наставник требовал изложить суть прочитанного на бумаге не менее чем в тысяче слов, а после повторить все выученные техники владения мечом. Держать тяжелый северный клинок и правильно им замахиваться – целое искусство, поэтому Го Бохай и сам нередко путался в тонкостях. Но пока что для юного возраста У Чана хватало и основ, которые наставник некогда сам долгое время изучал.
– У Чан, – выдохнув, заговорил Го Бохай, – не нужно отвлекаться на то, что пишут ничего не смыслящие. Столкнувшийся один раз с настоящим обликом демона человек не осмелится писать о нем в таком ключе…
Сидя напротив ученика и разгоняя рукой горячий пар, исходивший от чая, Го Бохай призадумался – вдруг ему что-то вспомнилось. Мужчина частенько проваливался в раздумья перед тем, как заинтересовать воспитанника своей мыслью. Поднося пиалу к губам, он непринужденно произнес:
– Если бы ты не терял время, выделенное на изучение трактатов и важных для твоего обучения книг, что я подобрал, ты бы уже давно дошел до демона Душ.
– А что с ним? – с интересом облокотился на стол У Чан.
– Считается, что он на сегодняшний день самый сильный в мире демонов. Он контролирует самое большое количество душ, и, если мне не изменяет память, никто не знает, как противостоять ему.
Го Бохай не желал так рано затрагивать эту тему. Но ситуация вынуждала его пожертвовать чем-то, чтобы вернуть интерес наследника к обучению. Можно считать, что он, как и всегда, победил, ведь только услышав его слова, юноша просиял. Откинув в сторону книжку – сборник стихов, который только что зачитывал, – У Чан принялся сосредоточенно перелистывать страницы «Демонов и тьмы». Шелест старого тома отразился эхом в просторном, почти пустом зале.
Го Бохай знал практически обо всех увлечениях юного господина. Будучи ребенком, он донимал уличных котов, которые на дух не переносили его; вскарабкивался на высокие деревья и крыши, лишь бы доказать сверстникам свою смелость; повсюду прятал бумажные хлопушки для прислуги, которая косо на него смотрела, а после принялся из засады бросаться желудями в обидчиков, когда возраст позволил осознать, о чем именно те сплетничают. Теперь эта старая книга. Вот только наставнику было неясно, как она могла попасть в руки наследника. До этого У Чан проявлял интерес только к тем материалам, которые ему давал Го Бохай.