Его взгляд смягчается, водянистый блеск делает янтарный оттенок ярким.
— Той, где тебя одаривают любовью каждый день. Жизнью, в которой твоя улыбка постоянна, а твой смех наполняет залы. Жизнью, которой ты заслуживаешь наслаждаться рядом со своей парой.
Прерывисто дыша, я сдерживаю слезы.
— Без тебя жизнь не будет такой, как прежде.
— Я все еще здесь, принцесса, и я буду ждать.
Мои глаза следят за слезой, которая медленно стекает по его щеке, но он так и не вытирает ее. Не сводя с меня взгляда.
— Обещаешь? — спрашиваю я с легким смешком, пытаясь снова увидеть его улыбку.
И в тот момент, когда он это делает, мое сердце делает сальто в груди.
— Я обещаю, — грубо говорит он, но все еще продолжает улыбаться.
Я смотрю на Элиру, и сердце в моей груди смягчается от тепла ее взгляда, прежде чем снова встретиться с ним взглядом.
— Ты заслуживаешь нового начала, полного любви, — мягко говорю я со всем обожанием, которое испытываю к нему.
Резкий выдох опустошает его грудь, и еще больше слез наполняет уголки его янтарных глаз, когда он снова прижимает меня к своей груди. Каждое его прерывистое дыхание касается моей макушки.
— Будь в безопасности, принцесса. И всегда помни, как сильно я тебя люблю.
— Я никогда не забуду, пока ты не забудешь, как сильно я тебя люблю.
Мои слезы впитываются в его льняную рубашку, в которую его одела загробная жизнь, и я сжимаю его крепче, ненавидя за то, что это прощание. Но он сказал, что будет здесь, когда придет мое время. Он пообещал это. Так что, я полагаю, это больше похоже на "увидимся позже".
Отступая назад, я смотрю на Элиру, нежно беру ее за руку.
— Спасибо. Я знаю, что теперь ты позаботишься о нем.
Ее лучезарная улыбка и количество любви, которую она питает к Каю, очевидны, заставляя мое сердце трепетать за них.
— Я никогда не остановлюсь.
Кивнув на прощание, я поворачиваюсь, чтобы идти обратно к маме, но сильная рука мягко обхватывает мое запястье. Мой взгляд останавливается на точке соприкосновения, прежде чем переместиться на отца Дрейвена.
Кристально-голубые глаза не отрываются от моих.
Он наклоняется, шепча мне на ухо, и его слова вызывают волну эмоций, подступающих к моему горлу. Я проглатываю их, сосредотачиваясь на слушании, ловя каждое его слово. Его последние пожелания и последний шанс облегчить боль в сердцах его семьи.
Закончив, он берет мою руку в свою и подносит к губам, чтобы запечатлеть нежный поцелуй.
— Я так счастлив, что у меня был шанс встретить любовь всей жизни моего сына.
Переворачивая мою руку, он с тоской смотрит на знаки нашей супружеской связи. Рисунок, хотя и выцветший, четкий.
— Звезды над головой, — шепчет он, проводя пальцами по полумесяцу. — Его грезы всегда вели его к тебе, а он даже не подозревал.
Легкая усмешка недоверия сияет в его глазах.
— Ночь за ночью он рассказывал мне о них на крыше. Говорил о том, что его сердце тянулось к этой отметке, но он не понимал почему. Только то, что это было правильно.
Улыбаясь мне, он сжимает мою руку.
— Его вторая половинка луны, его сердце.
Жар приливает к моим щекам от его слов, потому что теперь я понимаю, откуда Дрейвен черпает свои поэтические признания. Мое сердце сжимается, когда я вижу, насколько они похожи, и жалею, что не могу забрать его с собой, чтобы он снова мог обнять свою семью. Чтобы Дрейвен мог заполнить пустоту в своем сердце, которой всегда будет не хватать. Я хорошо знаю эту боль, хотя у Дрейвена на всю жизнь остались воспоминания о его отце.
Переплетая свои пальцы с его, я крепко сжимаю их.
— Он рассказал мне о тех снах, — тихо говорю я. — Тогда мы не знали, кем мы были друг для друга, но… наши души продолжали сближать нас.
Отпуская его руку, я притягиваю его в объятия, которые он охотно принимает.
— Я обещаю тебе, что они услышат каждое слово, которое ты хочешь им передать.
— Спасибо.
Напряжение в его голосе переполнено эмоциями. Отрываясь, эти ледяные глаза пристально смотрят в мои.
— И я рад, что мой сын нашел кого-то, кто держит его в напряжении.
— Что…
Он хихикает и игриво качает головой.
— Я всегда знал, что пара моего сына будет той, кто бросит ему вызов, в чем он всегда нуждался. Боец.
Ухмыляясь, я начинаю пятиться.
— Сначала это его разозлило.
Я смеюсь, когда он с ревом возвращается к жизни, прижимая руку к сердцу. Взгляд его глаз держит мой, зная, что я могу дать ему немного покоя и немного радости, за которую можно держаться. Но для этого мне нужно убедиться, что я смогу освободить нас всех.