В воздухе снова раздаются яростные крики.
— Смирись с этим. Ты никогда не годился на роль короля.
Поворачиваясь на каблуках, я смотрю на Дрейвена и киваю. Его шаги сокращают расстояние между нами, он подхватывает меня на руки.
— Он в полном вашем распоряжении, — говорит он людям, чьи лица теперь красные, их глаза устремлены на Кэллоуэя, прежде чем Дрейвен отрывается от земли.
Я обвиваю руками его шею, когда мы рассекаем ветер. Его крылья взмахивают, поднимая нас выше, в то время как его руки прижимают меня ближе к его телу. Я бросаю последний взгляд через его плечо и вижу, как хлысты рассекают воздух, нанося удары по Кэллоуэю. Его крики разносятся на многие мили, но в конце концов эти пронзительные вопли затихают и теряются в ветре, когда мы взмываем в залитое солнцем небо.
ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ
Эмма
Прошел день с тех пор, как мы оставили Кэллоуэя навстречу его долгожданной смерти. Для меня действительно уместно помочь обезопасить его так же, как он помог мне. Приводя его в ужас от того, что ощущается на конце кожаного хлыста, когда он рассекает кожу.
Ранее пришло письмо от одного из повстанцев, в котором говорилось, что Кэллоуэю не потребовалось много времени, чтобы обмякнуть и его сердце перестало биться. Прочитав записку, я бросила ее в огонь, наблюдая, как она сморщивается и сгорает, очень похоже на мое сочувствие к нему. С того момента, как он плохо отозвался обо мне, я знала, что никогда не буду испытывать к нему ничего, кроме ненависти.
Я покидаю библиотеку и выхожу на улицу через лес, следуя по тропинке к берегу. Сосны стоят, словно защищая, высокие, а туман обвивает их ветви в укрывающих объятиях. Твердая почва хрустит под моими ботинками, а ветер нежно треплет пряди моих волос.
Я осматриваю местность на ходу, обращая внимание на то, что повсюду были разбросаны тела и земля была залита кровью, но сейчас все, что существует — это чистый лес без каких-либо красных прожилок в поле зрения. В те два дня, когда мое тело погрузилось в глубокий, восстанавливающий силы сон, все усердно работали. Теперь, глядя на это, можно подумать, что здесь вообще никогда не было сражения.
Делаю глубокий вдох, свежий воздух наполняет мои легкие и успокаивает душу, на моем лице появляется улыбка. На этот раз ничто не угрожает отнять у меня жизнь и использовать ее против меня. Невидимые цепи, наконец, были сняты с меня, и это незнакомое чувство… Просто идти, не оглядываясь через плечо. Не бояться за свою жизнь или за других, когда тяжесть смерти прикована к моим лодыжкам.
Не спеша, я продолжаю свой путь вниз по тропинке, пока до меня не доносится звук волн, набегающих на берег. Покалывающее ощущение тянет меня вперед, мои шаги ускоряются, пока я не достигаю конца и не смотрю на море.
У меня перехватывает дыхание, когда два золотистых глаза встречаются с моими, паря прямо над поверхностью. Широкая улыбка растягивается на моем лице, когда я делаю небольшой шаг вперед, вода целует кончики моих пальцев, пока Мазирен наблюдает за мной.
Его слова вырываются из моря, рассекая волну.
— Ты нашла свой свет.
Мои легкие на мгновение замирают, когда его голос проникает в мой разум. Он медленно поднимает голову над поверхностью.
— Ты стала сильнее, как и наша связь.
Я делаю еще один шаг ближе, позволяя воде плескаться у моих лодыжек.
— Не только я стала сильнее.
Небольшая волна тепла проникает в меня от нашей связи, и я скрещиваю руки на животе.
— Похоже на то, — глаза Мазирена вспыхивают ярче, прежде чем он ныряет под воду. — Твоя мать была права насчет тебя.
Мои мышцы напрягаются, когда я смотрю на пустынное море, зная, что Мазирен все еще прячется поблизости. На этот раз я не подхожу ближе ни на шаг. Я остаюсь как вкопанная на месте.
— Права в чем?
Я уверена, что мой голос в его голове выдает отчаянную потребность в ответе.
Тело Мазирена выскакивает из воды только для того, чтобы одним быстрым движением изогнуться и нырнуть обратно. Его хвост касается поверхности, оставляя за собой рябь, когда он уплывает прочь, направляясь к горизонту.
— Что ты стоишь всего. Что ты действительно заставишь мир снова засиять.
Сдавленный крик вырывается у меня, когда я прикрываю рот рукой. Еще одна волна успокаивающего тепла просачивается через связь, мои глаза следят за Мазиреном, удаляющимся все дальше, пока его голос снова не проникает в мою голову.